Не знаю, в чем заключалась цель этой проверки, может, сир де Асти хотел убедиться, что детей на уроках я не пытаю. А может, верлен был просто не в состоянии вести свои занятия, поэтому для видимости какой-то работы вызвался на «проверку».
Решив, что после кладбища детишек уже ничем не напугать, я добавила в теоретические материалы такие пикантные подробности, что, надеюсь, сидящему на последнем ряду верлену хоть немного, но поплохело.
— Любые создания магического мира имеют свою классификацию, равно как и те, с кем мне приходится работать. Я не про вас, — усмехнулась я, оглядев аудиторию. — А теперь записываем.
Рассуждать про нежить я могла в течение многих весок. Каждый вид в зависимости от активности обладал различными чертами и особенностями поведения. Так, если брать, к примеру, обычного пробужденного — он способен как остаться бездумной игрушкой, так и превратиться в агрессивного. В зависимости от количества задействованной магии пробужденный наделяется силой. То, что мы делали на практикумах, требовало минимальных затрат, ибо озлобленный труп нам совершенно не был нужен. И уж тем более — его сопротивление при упокоении.
В зависимости от давности захоронения мы также могли получить разные образцы. Если с момента погребения прошло меньше полугода, то нашим взорам мог предстать крайне неприятный индивид. В этом плане старые мертвецы были куда лучше — просто кости с лохмотьями, не больше.
Но специально для декана Алмора я достала пару свитков с рисунками и, развернув, прикрепила к доске. Возглас омерзения пронесся по аудитории, скривился и верлен: все прелести разложения, живность, любящая питаться мертвечинкой, — и отдельно «живность в процессе питания мертвечинкой».
— Вопросы есть? — поинтересовалась я, когда до конца лекции оставалось меньше четверти вески.
— А если воскрешать не человека, а животное? — поинтересовалась девочка с третьего ряда. По именам я запомнила пока что далеко не всех.
— В смысле полноценно воскрешать, стараясь вернуть душу, функции тела, процессы организма?
Девочка кивнула.
— Как бы странно ни звучало, но полностью идентично воскрешению человека. Все то же вмешательство в природу, просто чуть меньшего с виду масштаба. С виду. Так что воскрешать почившего хомячка опасно ровно столько же, сколько пытаться вернуть к жизни человека. Размер, как говорится, не имеет значения. Разве что чуть проще ритуал, а расплата та же… А Ли Д’арк сейчас получит в кумпол, если не перестанет приставать к соседке по парте!
— Да Дейм с вами, госпожа некромантка, — скорчил забавную физиономию оборотень. — Вы мне нравитесь куда больше. Особенно после сегодняшней ночи!
Лесс поперхнулся воздухом и, хрипло извинившись, покинул аудиторию. Очевидно, слова, что рвались наружу, были недостойны наших нежных ушей. Я его понимаю. Мне тоже захотелось покинуть аудиторию, не сходя с места, — взять бы и провалиться этажом ниже.
— Эта двусмысленность, думаю, здесь неуместна, — выдавила я, собравшись с мыслями. — Да, ночью в стенах Академии произошел некий инцидент, в ходе которого нашими общими усилиями было обезврежено и вывезено в королевский питомник существо, угрожавшее спокойствию учеников.
Группа дружно усмехнулась. Кажется, домысленное на слова Ли показалось им куда интереснее.
Гулко звякнул колокол, сообщая, что лекция окончена. Ученики, перешептываясь, вышли в коридор, и едва кабинет опустел — вернулся декан Алмор. Взгляд его не предвещал ничего хорошего.
— Госпожа Дарк, потрудитесь объяснить, почему ученики считают дозволительным так общаться с преподавателем?
— Как будто вы не знаете Ли, декан Алмор. Ни за что не поверю, что он никогда не подкалывал вас.
— Знаете, меня ему не так интересно подкалывать, как молодую привлекательную преподавательницу. Так что будьте любезны, поставьте его на место, чтобы впредь он не позволял себе подобного.
— Вы назвали меня привлекательной? Разве такое поведение дозволительно для декана в адрес своей подчиненной? — приподняла одну бровь я.
Лесс стушевался. Если бы я его не знала, то решила, что он просто приревновал меня к Ли. Или Ли ко мне. Кто их, остроухих, знает.