Свой рассказ отец Ришар, по его уверениям, сочинил на основании признательных показаний, которые Маргарита Ле Петур дала в тюрьме в его присутствии[1225]. Иными словами, в окончательном виде ее история была записана в самом конце 1749 г., после того, как состоялась свадьба и молодые уехали в Канкаль. Других свидетельств очевидцев об удивительных событиях, приключившихся в Лионе в середине XVIII в., у нас, к сожалению, не имеется. Однако мы располагаем еще одним – косвенным – откликом на похождения «месье Анри», происходившим на сей раз из Монпелье – города, в котором наша героиня, если довериться словам отца Ришара, прослужила какое-то время помощником палача.
Новое сообщение о жизни Маргариты Ле Петур было датировано 22 мая 1751 г. Оно появилось на страницах журнала La Bigarure ou Gazette galante, historique, littéraire, critique, morale, satirique, sérieuse et badine, который издавал в Гааге Пьер Госс. Историю о лионском палаче он поместил в № 7 от 31 мая 1751 г.[1226], и она самым решительным образом отличалась от всего, что мы уже узнали об этой молодой женщине.
Теперь Маргарита происходила уже не из Бретани, а якобы из Бургундии, из города Лангр, и являлась дочерью местного сапожника. В ранней юности она утратила девственность по вине некоего завзятого развратника, соблазнявшего каждую встречную девушку, и превратилась в проститутку. Ей было настолько стыдно показаться на глаза родителям, что она сбежала из родного города, чтобы никогда больше не видеть семью и скрыть свой позор[1227]. Маргарита переоделась мужчиной и отправилась в Лион, где начала исполнять обязанности палача[1228]. Однако спустя совсем небольшое время она обнаружила, что беременна. Молодая женщина решила спешно выйти замуж за собственного помощника, для чего открыла ему правду о себе[1229]. Он же, желая получить повышение, предал ее и донес о ее обмане магистратам. Таким образом, должность лионского палача досталась ему, а Маргариту изгнали из города[1230].
Тогда она отправилась в Монпелье, по-прежнему пребывая в мужском обличье и надеясь, что ей и там удастся заниматься привычным ремеслом. Но известия о происшествии в Лионе опередили ее приезд (или же кто-то узнал ее в самом Монпелье), и местный палач отказал Маргарите от места, не желая нанимать столь скандально прославившегося помощника[1231]. В заключение неизвестный автор сообщал своим читателям о том, что якобы доподлинно стало ему известно о дальнейшей судьбе героини. По его мнению, молодая женщина уехала из Лангедока в Испанию в надежде найти там вакансию палача и в полной мере проявить свой талант, усмирив наконец ту глубокую злобу, которую она испытывала по отношению к преступникам обоего пола, – и будет испытывать, по ее собственным словам, до конца жизни[1232].
Третий вариант истории Маргариты Ле Петур, таким образом, совершенно не походил ни на официальную версию событий, известную по судебным и церковным документам, ни на рассказ отца Ришара. И перед нами – помимо вполне естественных вопросов о мотивах, подтолкнувших нашу героиню к столь грандиозному обману, и в целом о восприятии подобного cross-dressing'a в европейской культуре Нового времени – встают не менее интересные проблемы сугубо источниковедческого порядка: как возникли три различные версии событий, произошедших в 1749 г. в Лионе, как они были связаны между собой и на каких дополнительных источниках информации они могли основываться.
То, что мы имеем дело с реальным эпизодом из прошлого Франции и Маргарита Ле Петур существовала в действительности, не подлежит, как мне кажется, сомнению. Об этом свидетельствуют имеющиеся в нашем распоряжении официальные документы. Речь шла о женщине, переодевшейся мужчиной и получившей совершенно мужскую – о какой бы эпохе мы ни говорили – должность[1233].
1225
«Le détail de cette histoire a été tiré de l'aveu de la même Henriette qui en a fait le rapport à l'auteur des présents mémoires, lorsqu'elle étoit dans les prisons de Lyon» (Ibid.).
1226
La Bigarure ou Gazette galante, historique, littéraire, critique, morale, satirique, sérieuse et badine. 1751. № 7. P. 56–60 (цит. по: Monseieur de Lyon // http://www.guichetdusavoir.org/viewtopic.php?t=26947, дата обращения – 14.02.2024).
1227
«La fille d'un cordonnier de Langres, en Bourgogne, ayant eu le malheur de se laisser séduire par une de ces infâmes qui font commerce de l'honneur des filles, eut tant de honte de reparaître dans sa famille qu'elle avait déshonorée, qu'elle résolut de ne jamais revoir ses parents mais d'aller au contraire cacher son infamie dans quelque ville éloignée où jamais on n'entendrait parler d'elle» (Ibid.).
1228
«Elle se travestit en homme et vint à Lyon où, ayant appris que l'emploi de bourreau était vacant, elle le sollicita et l'obtint» (Ibid.).
1229
«S'étant aperçue qu'elle était enceinte, elle voulut essayer de réparer cette infamie. Elle proposa pour cet effet à son Maître-valet de l'épouser: ce qu'elle ne put faire qu'en lui déclarant son sexe et une partie de ses aventures» (Ibid.).
1231
«Elle quitta la ville et vint ici, (à Montpellier. –
1232
«On assure que depuis elle a pris la route de l'Espagne où elle est allée exercer ses talents, et satisfaire son animosité contre tous les malfaiteurs de l'un et l'autre sexe qui pourront tomber entre ses mains; animosité qui, à ce qu'on lui a entendu dire ne finira qu'avec sa vie» (Ibid.).
1233
Единственным исключением из этого правила являлась норма, прописанная в ордонансе Людовика IX Святого от 1268 (1269) г. В случае, если девочка в возрасте «от десяти до четырнадцати лет» обвинялась в богохульстве или сквернословии, ее следовало раздеть догола и высечь розгами, и исполнить такой приговор должны были женщины «в отсутствие мужчин»: «Et se celle persone, qui aura ainsi meffait, soit de l'aige de dix ans, ou de plus, jusques à quatorze ans, il sera batu par la Justice du lieu, tout à nud de verges en apert ou plus ou moins, selon la grieveté du mesfait, ou de la vilaine parole, c'est assavoir li homme par hommes et