Гарольд, как мы знаем, не смог доказать свои права на английский трон и потерпел сокрушительное поражение в битве при Гастингсе в 1066 г. Однако его история лишний раз свидетельствует: измена женщины больно ударяла не только по ее репутации, но и по чести всей ее семьи, всех ее родственников – прежде всего по мужской линии. Такое восприятие адюльтера было характерно уже для раннего Средневековья[179]; сохранилось оно и позднее. Так, в 1408 г. королевское прощение смог получить Кардине де Претреваль, экюйе из Тура, подрезавший сухожилия (les nerfs des jarrèz) на ногах священника, повадившегося навещать вдовую мать просителя, что, по его словам, стало «бесчестием (déshonneur) для всего его рода»[180]. В документе от 1385 г. сообщалось, что некий Жак де Рошфор, клирик, соблазнивший замужнюю даму, был убит ее супругом, дабы положить конец «угрозам ему самому, его роду и роду этой женщины»[181]. В 1400 г. прощение оказалось даровано Жаннену дю Бовею, отчиму еще одной замужней матроны, которая, тем не менее, открыто сожительствовала с неким бретонским сапожником по имени Торрой. Жаннен оправдывал свое участие в преследовании виновного исключительно «естественным чувством любви к Жаннетт, являющейся дочерью его жены, а [также] бесчестием (deshonneur), которое этот Торрой ему причинил»[182].
Та же ситуация повторялась, если жертвой сексуального насилия оказывалась незамужняя девушка. Так, родственники Элоизы, ставшей возлюбленной Абеляра (1079–1142) и родившей ему сына, расценили их отношения как позор для всей семьи. Они настояли на заключении брака, обещав хранить случившееся в тайне. Однако, как писал сам Абеляр, «желая загладить свой прежний позор, начали говорить всюду о состоявшемся браке и тем нарушили данное мне обещание»[183]. Так же воспринял изнасилование двоюродной сестры и некий молодой человек из Сен-Пьера-ле-Мутье, убивший обидчика «из чувства глубокой любви и уважения к своему роду, [для восстановления] своей собственной чести (onneur) и чести своей кузины», но получивший за свое преступление королевское прощение[184].
Если муж неверной женщины и/или его родственники-мужчины воспринимали адюльтер как личное оскорбление и мстили прежде всего за собственное унижение, то и наказывали они чаще всего именно ту часть тела обидчика, которой был нанесен непосредственный урон[185]. Таким образом, кастрация прелюбодея свидетельствовала прежде всего о характере совершенного им преступления.
История незадачливого Мериго де Меня – далеко не единственный случай, когда подобное наказание воспринималось как достойный ответ на нанесенное оскорбление. Например, в 1353 г. Парижский парламент вынес решение по делу о «случайной» кастрации некоего монаха. Будучи многократно застигнут в постели своей любовницы ее мужем, он всякий раз отпускался с миром – вплоть до того момента, когда терпению супруга-рогоносца, видимо, пришел конец. Однако, несмотря на все требования оскопленного монаха, ответчик смог получить королевское прощение[186]. А в одном из писем о помиловании за 1482 г. прямо заявлялось, что его податель не постеснялся «отрезать причиндалы» (couper les genitoires) любовнику своей жены[187].
Прелюбодеяние воспринималось средневековыми обывателями как «бесчестье» (deshonneur) и «оскорбление» (villenie), и восстановить достоинство потерпевших можно было, с их точки зрения, лишь за счет ответного унижения противника: именно этот принцип лежал в основе всего средневекового судопроизводства[188]. В данном конкретном случае подобное унижение мыслилось исключительно как физическое насилие над половыми органами преступника, чье достоинство, таким образом, напрямую увязывалось с сексуальной сферой, ставилось в зависимость от самых интимных частей тела мужчины. И если в истории Мериго де Меня эта тема не получила эксплицитного выражения в силу специфики самого судебного документа, в котором она излагалась[189], то в случае с Абеляром она выходила на первый план и звучала совершенно определенно. (Илл. 7)
179
180
«Pourquoy de rechief le dit suppliant eust requis et prié à icelui prestre, que plus il vensist en sondit hostel, et que sa dicte mère en estoit grandement blasmée, ou déshonneur de toute sa ligné» (Choix de pièces inédites. T. 2. P. 22–25, здесь Р. 23, курсив мой. –
182
«Amour naturelle qu'il avoit a ladicte Jehannette qui est fille de sa femme et le deshonneur que ledit Тorroil lui faisoit» (ANF. JJ 155. № 137, июнь 1400 г.).
183
184
«Meu en ceste partie d'amour et affinité de lignage pour l'onneur de lui et de sadicte cousine» (ANF. JJ 165. № 305, май 1411 г.). Похожий пример: ANF. JJ 127. № 112 (июнь 1385 г.).
189
В письме о помиловании, дарованном Роберу де Салю, речь, естественно, могла идти только о том, что это