Так или иначе, но Риго де Бедюэ сразу же арестовал как самого Раймона, так и обоих обвинителей, и вместе с ними отправился в столицу Французского королевства. Действия его были совершенно оправданны, поскольку главный подозреваемый являлся прокурором парламента, и рассматривать столь важное дело надлежало его непосредственным коллегам[475].
Перро Фавареск был допрошен в тот же день, когда прибыл в Париж, что, безусловно, свидетельствовало об особом внимании, с которым отнеслись к его рассказу столичные судьи. На следующий день, 31 июля 1333 г., расследование продолжилось, и на заседание помимо Перро вызвали уже Бернардо де Монжё и самого Раймона Дюрана. Как я уже упоминала, второй слуга полностью подтвердил показания первого, а также признался, что в отношении него сексуальное насилие хозяин проявлял неоднократно[476]. Однако сам прокурор – как того, впрочем, и следовало ожидать – отрицал все выдвинутые против него обвинения[477]. Более того, он заявил, что Перро вообще никогда к нему в услужение не нанимался, но состоял при его брате Арнале[478]. Что примечательно, обвинения молодых людей не помешали мэтру Дюрану подтвердить в суде, что оба они пользовались доброй репутацией[479]. Однако же те вновь поклялись на Библии, что их показания являются истинной правдой (la pure verité)[480].
Вполне понятно, что судьи парламента испытывали замешательство. С одной стороны, главным подозреваемым оказался их коллега, который к тому же свою вину полностью отрицал. С другой, их не могли не насторожить действия сенешаля Руэрга, столь оперативно давшего ход этому делу и, конечно, лучше других представлявшего себе ситуацию в Вильфранше[481]. Не меньшее значение имело и поведение Перро Фавареска и Бернардо де Монжё, которые ни разу не отступили от своих первоначальных показаний, ни в чем их не изменили и подтвердили все под присягой даже на очной ставке с бывшим хозяином, которую под конец слушаний устроили им судьи[482]. Оба они считались уже взрослыми, правоспособными людьми: совершенно не случайно на страницах уголовного регистра оказался указан их возраст[483].
При этом подвергнуть кого-либо из участников данного процесса пыткам судьи никакого права не имели. Мэтр Дюран являлся клириком, т. е. обладал духовным саном, а потому сразу же после завершения заседания 31 июля он был передан официалу – представителю церковного (епископского) суда Парижа, который поместил подозреваемого под арест в приорстве Сен-Элуа. Двое его слуг остались в королевской тюрьме Шатле[484], но и их пытать никто не собирался, поскольку они проходили по этому делу всего лишь как свидетели[485]. Таким образом, уточнить истинное положение вещей с помощью применения силы оказалось невозможно, даже если бы вырванные на дыбе «признания» и оставляли в дальнейшем место для сомнений.
Казус Раймона Дюрана вызвал такой интерес у его коллег из Парижского парламента, что на следующее заседание они собрались «в полном составе» (en plain Parlement), что отнюдь не являлось регулярной практикой[486]. Слушания состоялись 25 ноября 1334 г., т. е. через 15 месяцев после начала следствия. С одной стороны, в таком перерыве не было ничего удивительного: заседания Парижского парламента были строго регламентированы, и на каждую французскую провинцию в год приходилось всего по одной сессии, занимавшей несколько дней[487]. С другой стороны, за прошедшее время столичные судебные чиновники, возможно, попытались навести справки об основных фигурантах дела и собственно о составе преступления. Однако достоверных сведений о подобных шагах членов парламента у нас нет.
Так или иначе, но и на этом, очередном заседании Перро Фавареск и Бернардо де Монжё в который раз без малейших изменений повторили свою историю, и процесс вновь оказался отложен[488]. На сей раз судьи действительно послали в Руэрг специальных комиссаров для сбора дополнительной информации[489], которая и была им предоставлена 1 апреля 1335 г. – на последнем заседании по данному делу, о котором нам известно. Сначала слушания проходили в самой Уголовной палате парламента, однако в присутствии парижского официала и его советников[490]. Судьи еще раз ознакомились с показаниями Перро и Бернардо и, поскольку те вновь поклялись на Библии, что все сказанное ими ранее является правдой, их решили освободить «под подписку о невыезде». Иными словами, они были объявлены свободными, но до следующего заседания по их делу Париж покидать не могли[491].
477
«Item contre ledit maistre Raymon fu proposé par nozdiz seigneurs le fait ci dessus contenu. Lequel maistre Raymon
485
«Et à prouver le fait contre lui, on amena d'office les II valez dessusdiz
487
Об этом свидетельствует сохранившееся от 1331/1332 г. расписание работы Уголовной палаты Парижского парламента: Actes du Parlement de Paris. Parlement criminel. Règne de Philippe VI le Valois. Inventaire analytique des registres X 2a 2 à 5 / Ed. par B. Labat-Poussin, M. Langlois, Y. Lanhers. P., 1987. P. 380. Данная информация подтверждается документом 1388 г. аналогичного содержания: Choix de piéces inédites. T. 1. P. 91–94. См. также:
489
«Et ce fait et oyes leursdites confessions, il fu commandé audit prevost de Paris que il les renvoiast arriers en Chastellet et que la Court en ordeneroit ce qui en seroit à faire de raison» (Ibid.).
490
«Presenz et appellez à ce l'official de Paris, avecques lequel official estoit maistre Thomas de l'Office, de la court dudit official de Paris» (Ibid. P. 110).
491
«La Court commanda au prevost de Paris que, consideré ladite prison ou lesdiz deus vallez ont esté longuement detenus et pour cause, il leur eslargast leurdite prison parmi la ville de Paris, jusques à tant que la Court en eust autrement ordené» (Ibid.).