Таким образом, детальное описание обстоятельств совершенного преступления, наличие свидетельских показаний и подробное изложение всех следственных действий, предпринятых в отношении фигурантов, отличает случай Раймона Дюрана от прочих – весьма малочисленных – судебных записей, посвященных такого рода уголовным преступлениям[498]. Очевидно, что именно по этой причине данный казус был не только включен в материалы рассмотренных в Парижском парламенте дел за 1325–1337 гг. (регистр X 2a 3), но и скопирован в следующем по времени кодексе, охватывающем 1339–1344 гг. (регистр X 2a 4), а также вошел в сборник «Признания уголовных преступников и приговоры, вынесенные по их делам», составленный секретарями суда Этьеном де Гиеном и Жоффруа де Маликорном в соответствии с их личными взглядами на право и судопроизводство[499]. Более того, дело Раймона Дюрана стало в этой подборке единственным, связанным с преступлением, совершенным на сексуальной почве.
Означает ли это, что жители средневековой Франции не были в принципе знакомы с подобными нетрадиционными отношениями? Конечно же, нет. Другое дело, что правовая база для преследования такого рода правонарушений в первой половине XIV в. (как, впрочем, и позднее) являлась еще крайне слабо разработанной. Все знали, что мужеложество существует, большинство людей признавали его смертным грехом – но вместе с тем плохо представляли себе, как нужно расследовать подобные дела, как вести допрос подозреваемых и как их в конце концов наказывать.
Самого понятия «гомосексуализм», безусловно, не существовало ни в эпоху Средневековья, ни в раннее Новое время; его возникновение исследователи традиционно относят к XIX в.[500] Вместо него обычно использовался термин «содомия» (sodomie или bougrerie) – производное от названия библейского города, истребленного Господом за преступления его жителей[501]. Согласно многим средневековым комментаторам, пассаж из книги Бытия указывал, в частности, на то, что содомляне являлись мужеложцами:
И вызвали Лота, и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их. Лот вышел к ним ко входу, и запер за собою дверь, и сказал: братья мои, не делайте зла. Вот у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я выведу их к вам, делайте с ними, что вам угодно, только людям сим не делайте ничего, так как они пришли под кров дома моего[502].
Хотя однозначной трактовки данного отрывка не существовало ни в Средние века, ни позднее[503], само определение «содомия» прижилось и стало широко использоваться и в теологических трактатах, и в светской литературе, и в законодательстве, сборниках обычного права, городских статутах и т. д.[504] Тем не менее понятие это, по мнению специалистов, могло подразумевать целый спектр различных правонарушений: и однополые отношения, и скотоложество, и связь с иноверкой или еретичкой[505]. (Илл. 22) Однако анализ юридических текстов – как светского, так и церковного характера – не вполне, как мне кажется, подтверждает подобный вывод. Напротив, очень часто под содомией подразумевалось исключительно мужеложество.
Так, уже в самых ранних пенитенциалиях – сборниках, устанавливавших тарифицированную систему церковных наказаний за те или иные прегрешения, совершенные как монахами, так и светскими лицами, – мы находим совершенно недвусмысленные определения той преступной связи, в которой можно было уличить двух мужчин. Например, в пенитенциалии конца VI в., приписываемом св. Колумбану, говорилось следующее:
Если какой-то светский человек практикует содомию, т. е. совокупляется с мужчиной, [как если бы это была] женщина, ему следует поститься в течение семи лет. Первые три года – на хлебе и воде, [используя лишь] соль и сухие овощи; в последние четыре года [он должен] воздерживаться от вина и мяса, и тогда вина его будет прощена[506].
То же самое значение «содомия» имела и для Бурхарда Вормсского († 1025), включившего ее описание в 19-ю книгу своих «Декретов», названную «Корректор»[507]. В аналогичном смысле этот термин использовался в теологических и юридических текстах и в последующие века, тем более, что на рубеже XI–XII вв., с началом григорианских реформ, гомосексуальные связи стали особенно активно обсуждаться и осуждаться применительно не только к монашеской среде, но и к обществу людей светских.
499
Об особенностях составления
500
503
Подробнее см.: