Желание Жанны де Брем исполнилось: парижские судьи не стали отправлять ее обратно в Амьен и постановили, что процесс будет возбужден не по апелляции, но по «другим уголовным преступлениям» (per alias criminos), т. е. по обвинению в адюльтере[821]. А потому они вновь заслушали показания Бридуля де Мезьера, который повторил требования о передаче и неверной супруги, и ее имущества в его полное распоряжение. Он также просил, чтобы королевский суд назначил ей то наказание, которого она заслуживает, но привести приговор в исполнение желал сам[822].
Вполне естественно, что Жанну такое развитие событий никак не устраивало. Она всячески отстаивала свою невиновность, выбрав при этом весьма небанальную линию защиты и заявив, что парижским судьям следовало бы прежде узнать у церковных властей Амьена, имело ли место бракосочетание между ней и Бридулем. Сама она этот факт категорически отрицала и настаивала на том, чтобы ее имущество, арестованное королевскими чиновниками, немедленно ей вернули, а ее саму освободили из тюрьмы. Отказываясь признавать себя женой господина де Мезьера, Жанна вполне логично заключала, что он не имеет никакого права обвинять ее в измене и, соответственно, требовать в отношении нее обвинительного, а тем более смертного приговора[823].
Судьи, однако, не торопились верить ее словам. Они лишь несколько смягчили условия ее заключения: из Шатле они перевели ее в церковную тюрьму Сент-Женевьев-де-Пре, где женщин-заключенных должны были обслуживать и охранять также особы женского пола. Жанну велено было содержать отдельно от прочих – так, «чтобы никто не разговаривал с ней» (que nul ne parle à elle)[824].
19 мая 1346 г. процесс «между Бридулем де Мезьером, экюйе, с одной стороны, и госпожой Жанной де Брем, с другой», возобновился[825]. Однако судьям и на сей раз не удалось прийти ни к какому заключению, поскольку истец и ответчица никак не могли договориться, женаты они или нет. Бридуль настаивал, что брак был не только заключен, но и консумирован, Жанна все отрицала. Судьям оставалось вынести единственно возможное в такой ситуации решение: они посчитали необходимым отправить в Амьен своего комиссара, который выяснил бы у местных церковных властей всю правду о личной жизни этой странной пары[826]. Лишь получив все необходимые сведения, чиновники Парижского парламента намеревались вновь вернуться к делу об адюльтере – если он и впрямь имел место.
Таким образом, благодаря отсрочке, 2 июня 1346 г. Жанна де Брем была освобождена из тюрьмы и могла находиться отныне где ей угодно «в пределах королевства» вплоть до следующего заседания по ее делу[827]. Правда, всего имущества ей так и не вернули, хотя и отправили бальи Амьена приказ выслать ей на расходы 100 парижских ливров из ее собственных средств[828], помещенных на время следствия под арест[829].
Вместе с тем на свет выплыли крайне неприятные для Жанны подробности: судьи парламента всерьез заинтересовались обстоятельствами более раннего преступления, а именно убийства Гийома де Капелля, подозревая, что их подопечная была соучастницей своего предполагаемого любовника. При этом они руководствовались как сведениями, полученными от коллег из Амьена, так и показаниями Жана де Кондета, а также признанием, сделанным ранее по этому делу самой Жанной. Последнее, правда, вызывало у них некоторые сомнения, поскольку было получено после применения к обвиняемой пыток. А потому королевскому советнику Тома Ванену надлежало лично отправиться в Амьен, дабы собрать информацию о том, применялась ли к обвиняемой сила или ее признание было получено без принуждения[830].
Итак, в предварительном приговоре, вынесенном по делу Жанны де Брем, сообщалось, что Парижский парламент намеревается в будущем рассмотреть сразу два уголовных дела: об убийстве Гийома де Капелля и возможном участии в этом преступлении его вдовы, а также об измене, якобы совершенной ею в отношении второго мужа, Бридуля де Мезьера, если церковный суд подтвердит факт их свадьбы[831]. При положительном ответе из Амьена судьи собирались предоставить Бридулю право отправить неверную супругу в заточение, однако категорически возражали против ее казни или каких бы то ни было физических наказаний (sine morte vel mutilatos)[832].
Дело Жанны де Брем любопытно для нас с нескольких точек зрения.
821
«En la cause principal… Bridoul fait fait et conclus que ladicte dame soit punie de adultere» (ANF. X 2a 5, fol. 14v, 16 мая 1346 г.).
823
«Dicta Johanna econtrario perponente et dicente que ipsi sibi tradi non debebat nec liberari nec eius bona pro eo que nunquam ipsa matrimonialiter contrarat nec carnalem copulam habuerat cum eodem et sic nullum adulterium commisat nec erat admittendus dictus Bridolus ad requirendum que ipsa sibi traderet» (Ibid.).
826
«Nam per curiam ecclesiasticam ad quam pertinet de matrimonio cognoscere» (ANF. X 2a 5, fol. 14v, 16 мая 1346 г.).
827
«Donna Johanna de Brennes relicta Guillelmi de Capelli militis elargata est per regnum usque ad diebus ballivius» (ANF. X 2a 5, fol. 16v, 2 июня 1346 г.).
828
«Ad Johanne per necessariis suis et cause sue quam habet» (ANF. X 2a 5, fol. 61v, 17 июня 1346 г.).
831
Во время судебного разбирательства в парламенте Жанна, во избежание недоразумений, именовалась исключительно «вдовой Гийома де Капелля, шевалье»: «Donna Johanna de Brennes relicte Guillelmi de Capelli milites» (ANF. X 2a 5, fol. 16v, 2 июня 1346 г.).