Эти решения не остановили, тем не менее, противников Бланш д'Овербрюк. Новая серия исков против нее с еще более фантастическими обвинениями последовала в 1463–1464 гг. и была вызвана, очевидно, смертью единственного сына Гийома де Флави. Теперь истцом выступал самый младший брат капитана Компьеня, Рауль. Его главным аргументом для возбуждения повторного расследования являлся тот факт, что всего через три дня после совершенного убийства Бланш «тайно» (clandestine) вышла замуж за своего любовника Пьера де Лувена[979]. Это обстоятельство, по мнению современников, вполне могло доказывать, что супруга капитана действительно была виновна в адюльтере: во Франции эпохи позднего Средневековья женщина, излишне поспешившая после смерти первого мужа с заключением повторного брака, часто рассматривалась как прелюбодейка, изменявшая покойному со своим новым избранником[980].
Именно эту карту и разыграли теперь Рауль де Флави и его адвокат, мэтр Удрак (Oudrac). Они заявляли, что с Пьером де Лувеном, уроженцем Пюи, Бланш познакомилась около 1445 г.: именно тогда он занял должность капитана Нуайона, рядом с которым периодически проживали супруги де Флави[981]. Между любовниками установилась регулярная переписка, которую они тщательно скрывали[982]: в их отношения оказались посвящены только двое слуг Гийома, которых де Лувен переманил на свою сторону, – уже знакомые нам бастард д'Орбанда и Жан Бокийон. Эти четыре человека, как полагал истец, а вовсе не три, как говорилось в первом иске братьев де Флави, и замыслили убийство капитана Компьеня[983]. Изначально его якобы предполагалось просто задушить, когда он ляжет отдохнуть после трапезы[984]. Однако Бланш и Пьер предпочли воспользоваться ядом: они добавили его Гийому в суп, но тот показался ему «пересоленным», и есть он его не стал[985]. В этот момент заговорщикам не осталось иного выбора, как убить несчастного во сне, что и было исполнено.
Со своей стороны ответчики также не поскупились на новые подробности давно минувших событий, приукрасив их на собственный лад. Так, внезапно выяснилось, что Бланш д'Овербрюк на момент ее свадьбы с Гийомом де Флави было вовсе не десять, а всего девять лет[986]. Что жестокий супруг бросил в тюрьму не только своего тестя, который сошел в заключении с ума и питался собственными экскрементами, но и тещу, также умершую в результате дурного с ней обращения[987]. Что он пытался уморить голодом и саму Бланш[988], а под конец задумал и вовсе ее отравить, подослав к ней собственного бастарда, который, впрочем, открыл ей глаза на этот гнусный план[989].
Как и следовало ожидать, судебные заседания и на сей раз не привели к пересмотру королевского решения, а потому 15 июня 1464 г. братья капитана де Флави решились на отчаянный шаг. Заманив Пьера де Лувена в лес, они избили его, выкололи ему глаза и перерезали горло, а тело затем расчленили[990]. Таким образом, они применили на практике древний обычай талиона, отчасти повторив обстоятельства, при которых в 1449 г. умер их брат[991]. И все же отомстить им удалось лишь одному и, по всей видимости, не самому главному обидчику. Потеряв второго супруга и отца своих шестерых сыновей[992], Бланш, тем не менее, в том же году вышла замуж в третий раз – за Пьера де Пюи, мэтра Палаты прошений при Людовике XI (1423–1483). Еще через 36 лет – 5 июня 1500 г. – она получила от Парижского парламента свидетельство о ратификации королевского письма о помиловании, выданного ей в далеком 1450 г.[993] На тот момент Бланш исполнилось уже как минимум 74 года, и, по некоторым данным, она счастливо пребывала в четвертом браке…[994]
История убийства Гийома де Флави и последующих, в буквальном смысле бесконечных, гражданских и уголовных разбирательств, связанных с расследованием этого преступления, и сама по себе, безусловно, заслуживает внимания. Не так часто в нашем распоряжении оказывается судебное дело, которое длилось бы более 50 лет и от которого сохранилось бы такое количество документов, донесших до нас голоса очень многих заинтересованных лиц, каждый раз по-новому излагавших события прошлого.
979
«Dit que quant le défendeur auroit espousé Blanche du commandement du roy ce ne l'excuse pas, mais quant il l'espousa
982
«Des lors Louvain et Blanche s'escrivoient plusieurs lettres, dont furent nouvelles par le païs. Ung sergent nomme Nycaise en parla: par ce Louvain le fit batre» (Ibid.).
985
«Lequel commença a les sentir (ядовитые вещества. –
986
«Car elle n'avoit lors que IX ans, mais ce nonobstant il l'espousa trois mois apres» (Ibid. Р. 267).
988
«Sadite femme n'avoit que vivre…; souffroit que les serviteurs la villenassent, lui defendoit sa table et son lit» (Ibid. P. 267–268).
989
«
P. 268).
990
Ibid. P. 111, note 4. Первая попытка отомстить Пьеру де Лувену за смерть Гийома относилась еще к 1451 г. Тогда подручные братьев де Флави смогли лишь ранить его, за что поплатились жизнью: «Monseigneur le lieutenant fit dresser ung gibet tout neuf, pour pendre cinq hommes… lesquels… avoient navré Pierre de Louvain, chevalier, luy estant au service du roy, et l'avoient espié par plusieurs journées, le cuidant tuer, pour certains débats qui estoient dès il y avoit long-temps meus entre iceux de Louvain et de Flavy» (
992
О наличии у Бланш шестерых сыновей от Пьера де Лувена сообщалось в иске от 19 мая 1485 г., касавшегося утраченных ранее земельных владений, которые они себе надеялись вернуть: «Entre maistre Glaude de Louvain, messire Gilles, Anthoine, Barthelet, Nicolas et Anthoine Louvains appellans de maistre Pierre de Cerisay, conseiller du roy en la court de céans d'une part… Piedefer pour lesditz appellans dit pour ses causes d'appel que l'an mil iiije cinquante et deux messire Pierre de Louvain, pere desditz appellans, acquist de dame Blanche d'Auvrebruech, leur mere, leur terre de Beu, Nelle, Herlyes, Tilloy et autres declairées es lectres d'aequisicion sur ce faictes» (
993
Данное письмо о помиловании также отсутствует в архивах королевской канцелярии. О его существовании известно лишь по анонимной записи, обнаруженной в своей время Жюлем Кишра и датирующейся, вероятно, уже XVI в.: «Pour quoi, ladicte d'Awrebruche aiant obtenu en juillet 1449 lettres de remission, ladicte remission n'auroit esté enterinée que par arrest du Parlement du 5 juin 1500, LII. ans après le fait» (Suite de mémoire à consulter sur Guillaume de Flavy // Quicherat J. Op. cit. T. 5. P. 368–373, здесь Р. 373). Неизвестный автор, правда, ошибся в датах: в действительности речь шла о ратификации