– Нет, я еду с Дейлом. Мы отправляемся на конный аукцион. – Он взглянул на сестру через плечо. – А ты веди себя сегодня как следует.
– Угу... – Вздохнув, она закатила глаза.
– Послушайте, Мег, ужасно не хочется оставлять вас одну, но я обязательно должен приобрести эту кобылу.
– Все в порядке, Линк, – успокоила его Мег. – У нас с Никки все будет хорошо. Кроме того, мы сможем получше познакомиться. Если наши занятия пойдут плодотворно, возможно, закончим сегодня чуть раньше.
– Ну, тогда до вечера.
– До вечера, – эхом откликнулась Мег и вышла из кухни.
Поднимаясь к себе, она пыталась понять, почему так разочарована известием о том, что сегодня Линк будет в отъезде.
Во втором часу дня Никки явно стала уставать, и Мег решила, что пора закончить занятия. После ланча прошел всего час, однако внимание девочки начало рассеиваться.
Мег закрыла учебник географии.
– Пожалуй, на сегодня хватит.
– Ура! – Никки вскочила.
– Постой, тебе вовсе не обязательно сразу убегать. Ты не хочешь показать мне ранчо?
– Ну ладно... – Никки вздохнула и пошла к двери.
Мег быстро последовала за ней. С детства она помнила ранчо Стоунеров как самое чудесное место на свете, хотя лишь издалека видела табуны лошадей, когда отец заезжал узнать, не найдется ли у Джо Стоунера какой-нибудь работы.
А вчера, когда она заходила в крытый манеж, чтобы найти Линка, ей удалось поближе рассмотреть знаменитых стоунеровских верховых лошадей.
Сейчас, идя рядом с Никки по усыпанной гравием дорожке мимо обширных выгонов с побеленными изгородями, Мег чувствовала себя взволнованной, как маленькая девочка.
– Тебе очень повезло, что ты живешь тут, – проговорила Мег.
– Я тоже так думала, когда была ребенком, – пробормотала Никки, останавливаясь у изгороди одного из пастбищ. – А теперь мне тут не нравится.
Мег захотелось схватить ее за плечи и потрясти. Господи, разве ей здесь плохо? У нее же есть все, что только пожелаешь!
– Знаешь, найдется немало ребят, которые были бы счастливы назвать это ранчо своим домом.
– И кто же именно? – Никки уселась на изгородь, и Мег последовала ее примеру. Трава на пастбище была сочной и блестела под лучами солнца, а воздух был напоен запахами лошадей и свежескошенного сена. Неподалеку пасся небольшой табун, и Мег залюбовалась чудесными животными.
– Я бы и сама не возражала.
– Ну так и живите тут, – отрезала Никки. – А я хочу в город, где живут все мои друзья.
– Разве они не могут приезжать к тебе сюда?
– Как же! Брат только и делает, что шпыняет их. Мы жили так дружно, пока...
– ...пока не погибли твои родители, – закончила Мег, и Никки поспешно отвернулась. Выходит, она вовсе не такая бесчувственная, какой предпочитает казаться. – Линк тоже очень страдает...
– Откуда вам знать? Вы же приехали сюда только вчера. Вы вообще ничего не знаете! – Никки резко спрыгнула с изгороди и повернулась к дому.
Мег быстро схватила ее за плечо.
– Ты права, Никки. Я действительно ничего не знаю... Ну так почему бы тебе не рассказать мне, что и как?
На глаза девочки навернулись упрямые слезы. Она попыталась отстраниться.
– Я понимаю, тебе сейчас кажется, будто все тебя бросили и забыли, но это не так! – Мег увидела, как по детской щеке скатилась темная от туши слеза. – Я хочу помочь тебе. Позволь мне быть твоим другом. – По щеке девочки скатилась еще одна слеза, и Мег притянула ее к себе, чувствуя, как напряжено хрупкое тело. Неожиданно Никки уткнулась лицом ей в грудь и заплакала.
Сердце у Мег разрывалось, и она сама готова была разреветься. Ей было жаль всех тех лет, что она прожила на свете, не зная о существовании сестренки. И жаль свою мать, у которой не хватило смелости отстоять свою новорожденную дочь. Но больше всего ей было жаль упрямую, напуганную жизнью девочку, которой казалось, будто весь мир от нее отвернулся.
Она гладила Никки по голове, пока рыдания не утихли. Наконец девочка отстранилась от нее.
– Я хочу пойти к себе.
Мег кивнула.
– Конечно. Мы с тобой сегодня неплохо поработали. Может быть, съездим вдвоем куда-нибудь поужинать?
В глазах девочки загорелся огонек, но тут же исчез.
– Не надо меня жалеть! Вряд ли брат платит вам за сверхурочное время! – Никки развернулась и стрелой понеслась к дому.
Мег хотела остановить ее, но передумала. Ей самой надо было побыть одной. Она вспомнила, как обнимала плачущую девочку. Это ее сестра... Ей страшно хотелось сказать Никки, что они не чужие друг другу. Сердце Мег неприятно сжалось от мысли, что она не вправе этого делать. Она вернулась к изгороди и снова уселась на верхней перекладине, наблюдая, как невдалеке пасется грациозная черная кобыла с белой звездочкой во лбу, за которой неотвязно следовал жеребенок на тонких, как палочки, ножках.
Мег улыбнулась. Если бы только жизнь и у людей была такой простой и безоблачной!
Около десяти часов вечера Линк стоял в дверях столовой, что выходили во внутренний двор, и наблюдал за Мег, плавающей в бассейне. До чего же она хороша! Длинные стройные ноги и сильные руки ритмично двигались, рассекая воду. Он увидел, как она нырнула, и, застонав, прикрыл глаза.
Неужели он докатился до того, что подсматривает в темноте за ничего не подозревающей женщиной? – с ужасом подумал Линк.
Мег вынырнула, и Линк подошел к краю бассейна.
– Добрый вечер, – подал он голос, выходя на свет.
– Линк... – глаза ее округлились от удивления, – я не знала, что вы тут...
– Я только приехал, – солгал он. – Мне не хотелось вам мешать.