— Ничего не пойму, — кинув мне полотенце отец. — Куда мы их засунули?
…Фотографии нашлись у дядижориной веранды за кустами георгинов. Они были целы, только стекло в одной рамке треснуло, и из него вывалился островок — наискосок по лицу бабушки. Я не стал вставлять его обратно, чтобы не повредить фотографии — лучше заменить стекло целиком.
Нашлись и авиационные билеты дяди Саши Гуревича — они вместе с паспортом и командировкой лежали в пустом бумажнике, брошенном у ворот. Нашлись и другие бумажники — воришка вычистил их прямо на участке, за углом веранды, и приехавшая милиция, сказала, что так всегда и бывает — вор бумажник не возьмет, ему нужны только деньги.
В чемодане Алексея оказались перевязанные стопки старых газет, ветхие сандалии и три листа плотно сложенной бумаги, озаглавленные «Описание прибора для подачи оптических сигналов в открытом космосе».
— А это что за чудо? — не давая дяде Жоре заглянуть в собственные чертежи, пробормотал капитан.
— Космонавт… — печально вздохнул дядя Жора.
— Понятно, — сказал капитан. — Так и запишем…
Судя по тому, как была удручена Катька, она с ним целовалась.
Картонные коробочки, старательно оклеенные мною черным дерматином, так и не нашлись.
«Не слушаете опытных людей… — сказал через пару дней Павел Гурьянович, заглянув к нам на участок. — А я вас предупреждал — с этой публикой надо держать ухо востро!» Но с ним никто не захотел разговаривать, даже тетя Зина.
Да и зачем фотографиям коробочки, если им висеть в рамках на стене?..
АВТО С ДОСТАВКОЙ НА ДОМ
В середине мая нам прислали открытку из автомобильного магазина на проспекте Энергетиков с приглашением выкупить «жигули» третьей модели.
— Надо же! Всего пять лет стояли! — блестел глазами отец, расхаживая по квартире и не зная, за что взяться. — Я вчера, как чувствовал, что скоро очередь подойдет! Иду через двор и вижу — Шевчуки на дачу собираются. Вот, думаю, скоро и мы так сможем… — он остановился у окна и стал смотреть на нашу 5-ю Линию, по которой изредка проезжали автомобили
— Надо на курсы записываться, — напомнил я.
— Обязательно! — кивнул батя. — И тебе надо официальные права получить, и маме неплохо бы сесть за руль! Мало ли что…
— Нет уж! — Мама шила из куска брезента специальный пояс с кармашками для денег. — Нам с Сильвой и пассажирами неплохо! Правда, Сильва?
Сильва лежала на диване и всем своим видом давала понять, что она, как всякая разумная кошка, не против обретения транспортного средства, на котором можно вольготно ездить на дачу, но сначала надо купить, а потом мечтать. Однажды мы уже радовались предстоящим путешествиям на катере, и что вышло?
— Эх! — сказал отец, потирая руки, и я понял, что он имел в виду.
— И не думай, — сказала мама. — А когда за руль сядешь, вообще ни грамма нельзя.
— Естественно, только после покупки, — подмигнул мне отец и стал звонить брату, договариваться о деталях завтрашней поездки в магазин.
Мама бдительно задернула шторы на окнах, достала из шкафа мою вчерашнюю получку и примерила новенькие десятки, четвертной и полтинник к карманам денежного патронташа. Я видел — маме приятно, что сын отдает получку в дом, и она словно игралась этими жесткими разноцветными бумажками.
Деньги уже были заказаны в сберкассе, но мы не знали, какими купюрами нам отвалят пять с половиной тысяч, и мама решила нашить карманов с запасом. Еще одну тысячу должен был привезти брат-близнец отца — дядя Жора. У него давно была машина — крепкая и уютная «Волга» с оленем на капоте, которую он не собирался менять ни на какие «жигули».
Доставку нового автомобиля на дом финансировал я, — из командировки в Северодвинск я вернулся с плюсом, и мне хотелось порадовать предков: чтобы и в магазин на машине, и обратно на машине.
На следующий день дядя Жора завез нас в сберкассу, потом он покружил немного по Васильевскому острову, чтобы выяснить, нет ли за нами «хвоста», мы рассовали деньги в патронташ, и поехали в магазин.
— Все взяли? — спросил дядя Жора, с подозрением поглядывая в зеркальце заднего вида. — Деньги, документы, валерьянку?..
— Все, все! — сказал отец, ощупывая под плащом патронташ с деньгами. — Вроде бы все взяли.
— С Богом! — сказала мама.
Она сидела впереди, а отец рядом со мной на заднем сиденье, чтобы гаишникам не бросалось в глаза его двойняшеское сходство с дядей Жорой. Почему-то, завидев близнецов на передних сиденьях, гаишники тут же бросали все дела и останавливали машину. Наверное, для того, чтобы проверить, не двоится ли у них в глазах. При этом разговор шел с каким-то обвинительным уклоном, словно братья были виноваты в том, что они близнецы, или специально сели в одну машину, чтобы запутать органы ГАИ или скрыть некое преступление. Проверка отнимала время, нервы и неминуемые рубль-другой, без которых никогда не обходится ни одна остановка, если гаишник настоящий.