И так как Владимир Александрович уже знал от Нины Леонидовны все данные о семейных делах Курбановских — и о том, что отец Вики арестован как враг народа, что мать ее полупомешанная, а дочка якобы известна дурным поведением, — все это сообщил ей Илья Афанасьевич Матусенко, — то Владимиру Александровичу сразу пришло в голову предположение, что он видит сейчас перед собой эту полупомешанную мать. Но его совсем не интересовало состояние умственных способностей этой старушки, его взволновала мысль, что эта женщина, уже пожилая и очень аккуратно одетая, с каким-то странно-притушенным выражением лица, возможно, принесла новости о сыне. И потому он спросил попросту:
— Вы от нашего Лени?
— Что вы, что вы! Да они с дочкой даже и знать ничего не знают, что я сюда приехала, — с торопливым испугом ответила старушка. — Это я сама отважилась, потому что кому, как не нам, родителям, поговорить о счастье наших детей?
— Прошу тогда сюда, ко мне. Жены, к сожалению, нет дома.
Старушка вошла в ярко освещенный большой кабинет, огляделась, и видно было, что ей здесь понравилось.
— Сразу видно, что академик живет, — сказала она и подошла к чертежному столу, ярко освещенному низко подвешенной лампочкой. — Это разрез горы, да? — спросила она, разглядывая чертеж.
— Верно, разрез горы, — с удивлением ответил Владимир Александрович. — А как вы узнали?
— Так ведь я жена Петра Курбановского, а он военный инженер. Мы ведь так и познакомились, я в инженерной дистанции чертежницей служила и ему чертежи исполняла. Ой, что же это я? Может, у вас это что секретное? — она испуганно отпрянула от стола.
— Нет, нет, секрета тут никакого нет, — успокоительно ответил Владимир Александрович. — Гора эта находится на Кавказе, во время войны в ней обнаружили залежи железной руды, и тут же начались разработки. Находится это довольно высоко, под самыми ледниками, строили, конечно, наспех — рудники, обогатительную фабрику, общежития для рабочих. Получился целый город, а сейчас нужно все это привести в порядок, вот мне и прислали планировку этого будущего города.
Он остановился и прислушался, ему показалось, что кто-то вошел в квартиру, как будто бы шаги за дверью. «Наверное, Нина, но почему она не идет сюда? — думал он. — Может, позвать ее?»
Владимир Александрович не ошибся. Нина Леонидовна действительно пришла и тут же заглянула в кабинет мужа. Кому это он так оживленно и подробно рассказывает о своих делах? И вдруг услышала незнакомый ей старческий голос:
— Вот какую силу дает людям советская власть, — сказала старушка, которая с кротким благоговением глядела своими маленькими фиалковыми глазками в воодушевленное, раскрасневшееся лицо Владимира Александровича. — От таких людей, как вы, идет движение человечества. И Леня ваш такой же и Вика моя тоже. Я ведь все слышу, что они говорят, и все ко благу народа говорят, и чтобы механика служила человечеству. Только они очень огорчаются, и особенно дочка, что получился у нас семейный разлад, вроде как в спектаклях Островского в Малом театре. А почему бы? Полюбили они друг друга, честно и благородно живут между собой, ну право, голуби, глядишь на них, плакать хочется от радости. А молодежь к ним со всех сторон подступает: почему замотали свадьбу? А разве могут они как следует свадьбу сыграть, когда с вашей стороны нет на то согласия?
— То есть почему же нет? — спросил смущенно Владимир Александрович.
Нина Леонидовна, поняв, с кем ведет разговор ее муж, и услышав о свадьбе, которая, оказывается, еще не произошла, тут же решила, что есть все возможности до этой свадьбы не допустить. Она плотно прикрыла дверь в кабинет и тут же по телефону соединилась с дачей Ильи Афанасьевича Матусенко, рассказала ему о сложившейся ситуации и спросила совета, что делать.
— Дражайшая Нина Леонидовна, не волнуйтесь. Я непрестанно действую в этом направлении и вас без помощи не оставлю. Вишь ты, какая она сумасшедшая. Мы еще разберем, что она за сумасшедшая. А насчет свадьбы вы правы. Надо использовать ситуацию и все это дело подорвать в корне. Знаете что, дорогуша моя, будем действовать решительно. Если разрешите, я позвоню сейчас в скорую помощь. Ведь эта божья старушка на учете у районного психиатра, и сейчас я добьюсь, что за ней пришлют специальную карету и увезут в психлечебницу.
— Что вы, Илья Афанасьевич, я очень вам признательна за участие, но как же так, сразу в сумасшедший дом?
— Что значит сумасшедший дом? У нас таких домов нет. П с и х л е ч е б н и ц а. Там ее лечить будут! Разве это полагается, чтобы психи врывались в чужие квартиры? Разрешите только уточнить ваш адресок. Так, так, так...