— Хватит, милая, хватит, — утихомиривала ее мать с грустной улыбкой. — Говорят же, дом без плова бывает, а вот без ссор… Не проклинайте его, беднягу, так.
— Ой, как это не проклинайте? — Келинойи опять хлопнула себя по ляжкам. — Как не проклинать этого дурака, место ему в могиле! Чтоб у него изо рта и из носа хлынула кровь, как же такого не проклинать? Хватит, надоело, ухожу!
— Куда же вы пойдете, милая, шестеро детей все-таки, их-то куда денете? — проговорила мать, продолжая едва заметно улыбаться. — Они у вас мал мала меньше.
— Ничего, как-нибудь сама прокормлю своих детей. Ежели я умещалась в тесном животе матери, думаете, не помещусь в ее просторном доме? Не прогонит же она меня. Лучше сдохнуть, чем жить с таким… — Келинойи внезапно умолкла. Долго разглядывала мать, хлопая глазами, и уже тихим голосом спросила: — Ой, что это у вас с лицом?
— Поленом ударила, — опустила голову мать. — Гляжу, дров совсем не осталось. Дети в школе, дадаси[21] — на работе. Полено попалось сучковатое, ударила я разок тешой, щепка, отлетела и… — Мать осторожно погладила синяк под глазом. — Вернулся дадаси с работы и очень рассердился. Не могла, говорит, подождать, что ли, я бы сам наколол.
Я оцепенел от неожиданности. Мама сказала неправду. Солгала, но мне почему-то очень понравилось, что сейчас она говорит неправду. А что ей оставалось делать, не признаваться же во всем этой скандалистке Келинойи?
— Ага! — снова завелась Келинойи. — Муж ваш даже дрова колет. А мой ведра воды не принесет, чтоб руки у него отсохли! Палец о палец не ударит по хозяйству. Чтоб ему башку отсекла сабля святого Али! Не могу я так больше.
Я не мог больше слушать все это. Отчего-то мне захотелось плакать…
ПОЖЕЛАНИЕ ДЕДУШКИ ИРМАНА
Если на свете и есть два безобидных существа, то одно из них — дедушка Ирман, а другое — старуха его, бабушка Хабиба. Если на свете есть две спокойные, ласковые коровы, то одна из них — корова дедушки Ирмана. Если даже на всем белом свете одна-единственная такая корова, то все равно это корова дедушки Ирмана.
Дедушка Ирман хромает на левую ногу, он ходит, опираясь на палку. У коровы сломан правый рог. Никто не знает, как сломался рог у этой пестрой коровы. Но зато все знают, почему хромает дедушка Ирман. Знают, но почему-то толкуют по-разному. Моя мать утверждает, что дедушка Ирман был ранен в ногу в схватке с басмачами. Но отец объяснил все по-другому. Когда на кишлак внезапно налетели басмачи, дедушка Ирман со страху полез на дерево и свалился с самой его верхушки.
Но как бы там ни было, дедушка Ирман хромал. Весеннею порою он приводит на выгон свою корову. В руке у него палка, на здоровом роге коровы висит узелок с провизией. Дойдя до выгона, дедушка Ирман снимает узелок и отпускает корову пастись. Развязывает обмотанный вокруг пояса большой, размером с простыню, кыйикча[22] и расстилает его на густой траве в тени деревьев. Затем произносит «Бисмилляху рахману рахим»[23] и устраивается поудобнее на своем ложе. Пестрая корова, посапывая, как паровоз, пасется тут же рядом. Время от времени она посматривает на хозяина, словно вопрошая, правильно ли она поступает. Корова такая смирная, что не обращает ни малейшего внимания даже на тех озорников, которые лезут под нее и по очереди сосут молоко прямо из вымени. Ребята очень уважают дедушку Ирмана и его корову. Даже наш заводила сорвиголова джурабаши, увидев дедушку Ирмана, становится тихим и безобидным, как овечка, и вежливо здоровается с дедушкой, приложив руки к груди:
— Ассалям алейкум.
— Ваалейкум ассалям, — отвечает дедушка Ирман, стараясь придать своему голосу солидность. Но это у него не получается, голос у него тонкий, как у женщин, и очень ласковый.
Каждый раз, когда я вижу его, мне вспоминается притча о Хызре, ангеле добра и справедливости, которую поведала мне мать. Потому что у дедушки Ирмана и волосы, и борода, и лохматые брови, нависшие над глазами, белые как снег. Он носит чистую белую рубашку и штаны из домотканой материи. Бабушка Хабиба очень тщательно следит за его одеждой: она у него всегда чистая, выглаженная. А лицо у него румяное, улыбчивое, открытое. Как утверждает мать, такие лица бывают только у людей благородных. Правда это или нет, я не знаю, но дедушку Ирмана очень люблю.