— Душечка, — обратилась она к миссионеру, — поедем вместе ко мне, поужинаем и до утра прекрасно проведем время!
Молодой иеромонах, никогда не имевший дел с женщинами, не знал, что предпринять, чтобы избавиться от назойливой незнакомки, и потому сбивчиво объяснил ей, что он — монах!
— О, тем лучше! — обрадовалась дама.
В поисках выхода из создавшегося положения отцу Нестору пришлось решиться на выдумку.
— Разве вы не знаете… — произнес он с расстановкой, стараясь что-нибудь придумать, и после мгновенного раздумья выпалил: — Ведь нас при пострижении в монахи… оскопляют!
— Какой вы несчастненький. — Всплеснув руками, незнакомка спрыгнула с экипажа и крикнула молодому миссионеру вслед: — Как мне вас жаль, а еще такой молодой и красивый!
Так будущему святителю пришлось пройти целый ряд испытаний и искушений в портовом городе Владивостоке.
«Батюска, доделай мой бабе ребенка!»
Главным пунктом миссионерской деятельности среди местного населения будущего митрополита, а тогда молодого иеромонаха Нестора, стало селение Гижига, отдаленнейший уголок на побережье Охотского моря. Добирался он туда с большими трудностями. С парохода пересел на катер и миль двадцать проплыл в открытом море, а потом по реке Гижиге поднимался бечевой. Лодку тянули собаки. Затем молодому человеку пришлось пересесть на полудикую лошадь.
На другой день после прибытия в глухое селение к отцу Нестору пришел камчадал и радостно произнес: «Наконец у нас свой свясенник! Батюска, я просу тебя, доделай мой бабе ребенка!»
Недоумевая, отец Нестор стал возражать. Но камчадал в ответ выразил недовольство: «Какой же ты батюска, если не знаесь своей обязанности», — и уже в гневе повторил свою просьбу и в заключение сказал: «Такого батюску нам не надо!»
К счастью, этот разговор услышала старушка, жена камчатского казака Падерина, у которых остановился молодой миссионер, и пояснила:
— Не сердитесь, батюшка, этот камчадал по своему понятию просит вас о следующем: из-за долгого отсутствия священника родившийся в его семье ребенок был окрещен повивальной бабкой с наречением ему имени, а ваш приезд обрадовал его, он просит вас завершить крещение младенца миропомазанием…
«Батюшка, дай моей бабе сорок!»
Второй подобный случай отца Нестора уже коечему научил.
Как-то раз один из камчадалов обратился к нему:
— Батюшка, дай моей бабе сорок!
Отец Нестор уже понял, что камчадал просит в сороковой день дать матери младенца положенную молитву. Впоследствии он научился хорошо понимать свою паству.
«Невкусное сало»
Как-то отец Нестор вылечил от чесотки двух малышей. Это произошло так. В одной из юрт, где жили эвены, при виде изнывающих от чесотки и грязи детишек молодой миссионер попросил мать разрешить вымыть и вылечить двух ее мальчиков в возрасте шести-восьми лет. Но дети, по тогдашнему обыкновению, никогда не мылись, и несчастная мать, оберегая их от чего-то чуждого, неведомого, отказала ему в просьбе.
Наконец после долгих уговоров отец Нестор попросил разрешения помыть хотя бы одного малыша, наименее любимого. Такой аргумент помог, и мать неохотно протянула ему старшего мальчика.
Тогда отец Нестор согрел на костре воду, приготовил простыни, мыло, полотенце, бинты и мазь. При виде всего этого младший мальчик бросился защищать своего старшего брата… от мытья и лечения. Он царапал батюшку, что-то кричал, а мать сердито ворчала, недоверчиво и боязливо глядя на отца Нестора.
Ласковыми уговорами батюшка успокоил малыша, а старшенького принялся мыть теплой водой. Мальчику это, по-видимому, понравилось, но больше всего его занимала мыльная пена.
Спустя более десяти дней, на протяжении которых миссионер настойчиво мыл и перевязывал болячки ребенка, тот преобразился и стал выглядеть замечательно: чистый, без струпьев и ран, довольный и веселый. Мать пришла в неописуемый восторг. Она радовалась, смеялась, благодарила священника, а главное, настойчиво принялась просить его сделать таким же белым, здоровым ее любимца — младшего сына… Отец Нестор щедро наделил мать перевязочным материалом, мазью, мылом и детским бельем.
Когда он закончил лечение мальчиков и собрался ехать в другие стойбища, мать, обращаясь к его проводникам, сказала: