нести.
Деревенька оказалась небольшой. Я насчитал шесть домов. В нашей с Машкой, Софа
говорила, дюжина. Вообще соседние деревеньки у нас, считай, самые маленькие в районе:
в этой сорок два человека живёт, в той - семьдесят три. И это с детьми. Мне такое
положение, естественно, выгодно, всё же меньше народа по лесу бродит. Вон за время
охоты пятерых грибников встретил.
Причём с первым, пацаном моих лет, столкнулся нос к носу. Он тихонечко за деревом
сидел, сразу и не заметишь. Меня узнал, по имени поприветствовал, а я, как дурак, встал
столбом и сообразить ничего не могу. В голове, словно в зависшем компьюторе, медленно
перебираются варианты неподходящих в данной ситуации приветствий: адьёс мучачос,
здоровэньки булы, ассалам алейкум, и вам не хворать, бонджорно, чувак.
Но наконец-то заклинившая в мозгу шестерёнка провернулась, я улыбнулся и просто
сказал: "Здравствуй". Мы с ним всего минут десять поболтали и разошлись, а рубаха на
спине мокрой стала. Теперь стараюсь, если кого замечу, обходить стороной. Ну его на...
хм... от греха подальше.
Поехали довольно быстро. Я успел лишь чуть-чуть по сторонам поглазеть, и меня
позвали. Оказывается, наша ведунья, живя у лекарки Галины, с местными часто
встречалась. Перед выездом договорились о покупке у них трёх мешков крупы и, сняв их
с телеги, отнесли в сарай. Во мне корячиться-то придётся, оттаскивая всё к нам на
фазенду! Знахарка один горшок настойки в деревне оставила. Выяснилось, они козу
продают - ну и отлично, цена гуманная. Как я понял, Софа с ними расплатится в основном
травами, а приедем с торга, денег добавит.
Отправились на двух телегах в компании говорливого дедка, угрюмого мужика и двух
тёток. Сестрёнка их всех знала, бывала здесь раньше, ну а меня знакомить никто и не
собирался, мал ещё. Видок у всех принаряженный - мужчины в сапогах, женщины в
сапожках. Хм... мои самодельные мокасины как-то на этом фоне не смотрятся. Про
остальную одежду просто молчу. Одна только ярко-алая рубаха деда чего стоит, прям
революционер, блин. Поясной ремень неплохо сделан, и пиджачок с виду новенький.
Мда... сразу видно, не бедствуют люди.
Деревенька была, похоже, из сибирских старожилов, говорок уж больно
специфичный. Всякие знам, ажно, нету-ка, помогчи. Мне в прошлой жизни довелось
немножко с ними пообщаться. В целом понятно почти всё, отдельные слова переиначены,
о смысле большинства можно догадаться, но есть и такие, которые без переводчика не
поймёшь. Например, числа точно не из России: ну "един" очевидно - "один", "пара" -
"два", а "по-пусту" - ну никак не скажешь, что "семь". "Ерахты" - "три', "барахты" -
"четыре", "чивильды" - "пять". Машка мне это неделю старательно вдалбливала в голову.
Что-то в ней отложилось, но запомнить надо ещё ооочень много.
Вообще-то мой разговорный явно не деревенский, и Софа, и малявка часто на
произношение указывали. Так, как я, тут говорят, наверно, исключительно дворяне, и то
где-нибудь в Москве или Питере. С одной стороны, конечно, здорово - легче потом
сложится общение с сильными мира сего, а с другой - сейчас-то выделяться не следует.
Вот и молчу теперь на всякий случай на людях, зато усиленно слушаю.
Когда сестрёнка припёрла к стенке, мол, чё-то я после болезни не такой, как всегда,
пришлось сочинить душещипательную историю о том, что во время болезни на меня
снизошло... ммм... ну, много чего снизошло... эээ... и вошло. А часть старого вышла, места
в черепушке на всё не хватило. И нынче в моей голове каша... ээээ... в смысле, куча новых
никому не ведомых знаний. И от этого я лишился части своей памяти, ну заодно и речь
изменилась. Воооот!
Наша знахарка, слушая эту ахинею, сначала офигевала, а потом давилась от смеха. Но
оставшись со мной наедине, высказала все свои ехидные соображения о моих умственных
способностях. Да я и сам обалдел от своей "великой фантазии", очень уж неожиданно
Машка наскочила. Ну что скажешь девятилетней девчонке о брате, который ничего не
помнит из прошлого, знает массу нового и говорит как неродной?
Софа весело болтала с дедком и даже выглядела помолодевшей. Мне, не слишком
привычному к сибирскому говору, было забавно наблюдать за их разговором. Знахарку я
понимал полностью, а дедок периодически вставлял незнакомые слова и фразы. В
результате беседа на слух воспринималась несколько странно. Но судя по всему,
трудностей в общении меж собой они не испытывают. Удивительно: Софа, столько
прожив в глуши, не говорит как местные. Сестра вон живет в деревне не из старожилов, а