- Из денег тоже можно делать деньги, – напомнил Гнут.
- Да, но как сделать больше золота? Алхимики не могут, гномы со своим не расстаются, Агатейцы тоже не спешат делиться с нами. Почему бы не перейти на серебряный стандарт? В Бахбабахе, я слышал, так и поступили.
- Воображаю. Чего еще ожидать от иностранцев, – отмахнулся Гнут. – Но серебро чернеет. Золото – единственный нетускнеющий металл.
И снова у него начался тик. Золото явно имело власть над этим человеком.
- Вы все посмотрели, что хотели, мистер Губвиг?
- Даже немного больше, чем необходимо для душевного спокойствия.
- Ну что же, тогда пойдемте, побеседуем с председателем.
Мокрист, вслед за вышагивающим, как цирковая лошадь, Гнутом, одолел два пролета мраморной лестницы и длинный коридор. Они остановились перед большими двойными дверями черного дерева, и мистер Гнут постучал. Не один раз, а несколько, явно используя какой-то код. Потом очень осторожно открыл дверь.
Кабинет председателя был велик и обставлен немногочисленной, но весьма дорогой мебелью. Повсюду сверкали медь и бронза. Чтобы изготовить рабочий стол, похоже, срубили последнее уцелевшее дерево какой-то редкой экзотической породы. Впрочем, от этого он только выигрывал, и к тому же был так велик, что внутри можно было легко спрятать труп. Стол сиял глубоким-глубоким зеленым цветом, который ясно говорил о богатстве и неподкупности обладателя. Само собой, Мокрист тут же решил, что это вранье.
Очень маленькая собачонка обосновалась в бронзовом лотке для входящих документов, но только когда Гнут сказал: "Мистер Губвиг, мадам председатель", Мокрист осознал, что за столом сидит еще и человек. Из-за огромной столешницы едва выглядывала очень маленькая, очень старая седоволосая женщина. По обе стороны от нее были установлены на поворотных кронштейнах два заряженных арбалета, выделявшихся в окружении позолоченных безделушек своим серебристым стальным блеском. Женщина только что убрала маленькие тонкие руки со спусковых крючков.
- О да, как мило, – откликнулась она высоким дрожащим голосом. – Я миссис Мот. Присаживайтесь, мистер Губвиг.
Он так и сделал, постаравшись оказаться вне зоны поражения арбалетов. Собачонка радостно прыгнула со стола прямо Мокристу на колени, с весьма болезненным для его мошонки энтузиазмом.
Это был самый маленький и самый уродливый пес из тех, что Мокристу когда-либо доводилось видеть. Он походил на тех пучеглазых золотых рыбок, чьи вытаращенные глаза, кажется, вот-вот взорвутся. Его нос, наоборот, был таким плоским, как будто по нему только что здорово стукнули. Пес громко хрипел, а его необычайно кривые лапы, наверное, цеплялись друг за друга при ходьбе.
- Это мистер Хлопотун, – сказала старушк.а – Обычно он не бросается так на незнакомых людей. Я впечатлена.
- Привет, мистер Хлопотун, – сказал Мокрист. Пес радостно тявкнул и обслюнявил ему все лицо.
- Вы ему нравитесь, мистер Губвиг, – одобрительно заметила миссис Мот. – Догадаетесь, что за порода?
Мокрист вырос среди собак и в породах разбирался очень хорошо, но тут не знал, что и думать. Он решил ответить честно.
- Все сразу?
Миссис Мот рассмеялась, и смех ее прозвучал лет на 60 моложе, чем она выглядела
- Совершенно верно. Его мамочка была карликовой гончей. В давние времена весьма популярная в королевских дворцах порода. Но однажды ночью она сбежала, было много суеты и лая. Опасаюсь, бедняжка мистер Хлопотун – сын многих отцов.
Мистер Хлопотун задушевно вытаращился на Мокриста, морда пса выражала некоторый дискомфорт.
- Гнут, похоже, мистер Хлопотун испытывает неудобство,- скомандовала миссис Мот. – Пожалуйста, сводите его погулять в садик. Кажется, молодые клерки относятся к этой обязанности небрежно.
Лицо главного кассира на секунду стало мрачнее тучи, но он послушно снял с крючка красный поводок.
Песик начал рычать.
Гнут ловко надел толстые кожаные перчатки, и, не взирая на рычание, осторожно сунул пса себе подмышку. Потом без лишних слов покинул комнату.
- Значит ты – знаменитый Почтмейстер, – констатировала миссис Мот. – Тот самый Человек в золотом костюме. Но не сегодня, как я заметила. Подойди сюда, мой мальчик. Дай получше рассмотреть тебя.
Мокрист приблизился, и пожилая леди поднялась на ноги при помощи двух тростей с рукоятками слоновой кости. Потом она бросила одну из них, взяла Мокриста за подбородок и внимательно изучила его лицо, поворачивая туда-сюда.
- Хммм, – сказала она, сделав шаг назад. – Я так и думала…
Вторая трость ударила Мокриста под коленки, подкосив его на месте. Когда он, потрясенный, рухнул на толстый ковер, она с триумфом в голосе добавила:
- Ты вор, жулик, мошенник и мастер надувательства! Признавайся!
- Все не так! – слабо запротестовал Мокрист.
- Еще и врун, – весело сказала миссис Мот. – И, вероятно, самозванец! О, не надо смотреть на меня невинным взглядом, не поможет! Я сказала, вы мошенник, сэр! Я тебе и ведро воды не доверила бы, даже если мои трусы синим пламенем запылают!
Она сильно ткнула Мокриста тростью в грудь.
- Ну что, ты весь день тут лежать собрался? Вставай, парень! Я же не сказала, что ты мне не нравишься!
Мокрист осторожно поднялся на ноги, голова кружилась.
- Вашу руку, мистер Губвиг! Главный Почтмейстер? Как ловко! Дай руку, я сказала!
- Что? А… - Мокрист пожал руку пожилой леди. Это было словно прикосновение к холодному пергаменту.
Миссис Мот рассмеялась.
- О, да. Прямо как рукопожатие моего покойного мужа. Ни один честный человек не может так честно пожать руку. Поразительно, как ты умудрился так долго игнорировать сферу финансов?
Мокрист осмотрелся. Они были одни, его икры свело судорогой, и втирать очки здесь было некому.
"Что тут у нас? - Спросил он себя. – У нас тут Храбрая Престарелая Леди, модель Mk I: шея тощая и морщинистая, специфическое чувство юмора, получает истинное удовольствие от умеренной жестокости, говорит откровенно, почти грубо, играет на грани фола, и, что более важно, играет на грани заигрывания. Предпочитает думать о себе как о "не леди". Рискует чем угодно, кроме риска упасть на пол, а взгляд говорит: "Могу творить что хочу, потому что я очень старая. Имею слабость к плутишкам". Таких престарелых леди обмануть нелегко. Да, впрочем, и нужды нет". Он расслабился. Иногда сбросить маску – такое облегчение.
- Я не самозванец, по крайней мере, – сказал он вслух .– Имя Мокрист фон Губвиг дали мне при рождении.
- Верю. Вообразить не могу, кто взял бы себе такое имечко, имея хоть малейшую возможность выбирать, – сказала миссис Мот, возвращаясь в свое кресло. – Тем не менее, ты, похоже, умудряешься постоянно водить за нос кучу народу. Присаживайся поближе, мистер Губвиг, я не кусаюсь.
Последнее замечание сопровождалось взглядом, который говорил: "Дай мне полбутылки джина и пять минут, чтобы найти вставные зубы, а там посмотрим".
Она указала ему на кресло рядом со своим.
- Что? Я думал, вы меня прогоните! – подыграл ей Мокрист.
- Правда? Почему же?
- Ну, из-за всего того, что вы про меня сказали.
- Я не сказала, что считаю тебя плохим человеком. Ты понравился мистеру Хлопотуну, а он умеет оценивать людей с удивительной точностью. Кроме того, Хавелок говорит, с Почтамтом ты и правда сотворил настоящее чудо, – миссис Мот пошарила рукой под столом и вытащила откуда-то здоровенную бутыль джина. – Выпьешь, мистер Губвиг?
- Гм, нет. Не в это время дня.
Миссис Мот фыркнула.
- У меня времени мало, сэр. Но, к счастью, много джина.
Мокрист молча понаблюдал, как она наливает в стакан почти смертельную дозу спиртного.
- Есть у тебя девушка? – спросила миссис Мот, поднимая стакан.
- Да.
- Она знает, кто ты на самом деле?
- Да. Постоянно ей напоминаю.
- Не верит тебе, а? Ох уж эти влюбленные женщины, – вздохнула миссис Мот.
- Честно говоря, вряд ли она придает этому особое значение. Она очень необычная девушка.