Нельзя сказать, что он не умел делегировать полномочия. Умел, и еще как! Но чтобы успешно их делегировать, требуется вначале найти человека, способного эти полномочия принять на себя. И вот тут возникла проблема. Что-то в атмосфере Почтамта подавляло независимость и оригинальность мышления. Письма кладут в почтовые ящики, так? Здесь просто не было места людям, готовым экспериментировать, запихивая их в камин, в туалет или, скажем, себе в ухо. Неплохо было бы…
Посреди бумажного мусора он заметил розовый бланк семафорного сообщения и проворно выхватил его из груды бесполезных документов.
Записка от Шпильки!
В ней говорилось:
"Успех. Вернусь послезавтра. Всё объясню. Ш."
Мокрист осторожно положил записку на стол. Конечно же, она страшно по нему скучала и мечтала поскорее увидеться снова, но у нее были строгие правила насчет напрасной траты денежных средств Траста Големов. Кроме того, у нее, вероятно, кончились сигареты.
Мокрист задумчиво побарабанил пальцами по столу. Примерно год назад он предложил Ангеле Красоте Добросерд стать его женой, и она тут же заявила, что это он станет ее мужем.
Скоро… ну, наверное, в обозримом будущем миссис Добросерд потеряет, наконец, терпение и сама организует свадьбу своей вечно занятой дочери.
Но Мокрист все равно был уже почти женатым человеком, как ни посмотри. А почти женатому человеку с семейкой Мотов лучше не связываться. Почти женатый человек должен быть твердым, надежным и всегда готовым придти на помощь, например, протянуть пепельницу своей почти-жене. Он должен любой ценой оставаться в живых, хотя бы ради своих потенциальных детей, о которых надо будет заботиться и следить, чтобы они спали в хорошо проветриваемой детской.
Он разгладил розовый листок.
Ночные прогулки по стенам тоже придется прекратить. Разве так себя ведут взрослые разумные люди? Станет ли он инструментом в руках Ветинари? Нет!
Но тут Мокрист вспомнил кое-что. Он встал и подошел к своему картотечному шкафу, от которого обычно старался держаться как можно дальше.
В ящичке "Марки" он разыскал небольшой отчет, написанный для него два месяца назад Стэнли Ревуном, начальником Отдела марок. В нем отмечался необычно высокий уровень продаж одно- и двухдолларовых марок, даже более высокий, чем ожидал Стэнли. Может быть идея "марки – деньги" пользовалась большей популярностью, чем полагал Мокрист. В конце концов, марки ведь гарантированы правительством, верно? И вдобавок, их так удобно носить с собой. Наверное, следует проверить, сколько именно…
В дверь деликатно постучали, и в кабинет вошла Глэдис. Она осторожно несла поднос очень, очень тонких сэндвичей с окороком. Только она умела делать такие сэндвичи. Для этого Глэдис клала окорок между двумя батонами хлеба и хлопала по ним изо всех сил своей ладонью-лопатой.
- Полагаю, Вы Пропустили Обед, Почтмейстер, – прогрохотала она.
- Спасибо, Глэдис, – ответил Мокрист, мысленно встряхнувшись.
- Внизу Вас Ждет Лорд Ветинари, – добавила Глэдис. – Он Сказал, Можете Не Спешить.
Мокрист замер, не донеся сэндвич до рта.
- Он здесь?
- Да, Мистер Губвиг.
- Сам лично ходит по зданию? – с всё возрастающим ужасом переспросил Мокрист.
- Сейчас Он В Комнате Слепых Писем, Мистер Губвиг.
- И что он там делает?
- Читает Письма, Мистер Губвиг.
"Могу не спешить, – мрачно подумал Мокрист. – Ну да, конечно. Ладно же, раз так, я вначале спокойно съем сэндвичи, которые эта милая леди-голем приготовила для меня".
- Спасибо, Глэдис, – ответил он.
Когда Глэдис ушла, Мокрист взял из ящика своего стола пинцет и принялся потрошить сэндвич, выковыривая из него кусочки кости, раздробленной мощным ударом Глэдис.
Прошло чуть больше трех минут, и голем снова появился, молча и терпеливо замерев перед столом Мокриста.
- Да, Глэдис?
- Его Светлость Просил Проинформировать Вас, Что Никакой Спешки По-Прежнему Нет.
Мокрист бегом спустился по главной лестнице и обнаружил, что Ветинари действительно сидит в Комнате слепых писем[2], с ногами на столе, пачкой писем в руке и улыбкой на лице.
- А, Губвиг, – воскликнул он, приветливо помахивая грубыми конвертами. – Какие прекрасные шарады! Лучше любого кроссворда! Взгляните, мне вот эта очень нравится: "Сабулки напохтив апотккккж". Ниже я вписал правильный адрес, – Ветинари передал конверт Мокристу.
Там значилось: "К. Свистуну, пекарю, Свинячий холм, д. 3".
- В городе всего три пекарни, расположенных напротив аптек, – пояснил Ветинари, – но только Свистун печет весьма неплохие витые булочки, которые, к сожалению, выглядят так, будто собака только что сделала свои дела прямо вам на тарелку, да еще как-то умудрилась украсить все это капелькой глазури.
- Прекрасная догадка, сэр, – без энтузиазма похвалил Мокрист.
Из дальнего конца комнаты на Ветинари с восхищением смотрели Фрэнк и Дэйв, те самые умы, которые были заняты расшифровкой нечетких, безграмотных, неправильных или просто безумных надписей, украшавших многочисленные конверты, ежедневно потоком проходившие через Комнату слепых писем. В углу Барабантт, кажется, готовил чай.
- Просто нужно проникнуть в разум отправителя, – поделился секретом успеха Ветинари. Потом он взглянул на конверт, покрытый жирными отпечатками пальцев вперемешку с остатками чьего-то завтрака, и добавил. – В некоторых случаях это несложно, свободного места там предостаточно.
- Фрэнк и Дэйв разгадывают пять из шести, – похвалился Мокрист.
- Да они же истинные волшебники! – восхитился Ветинари. Он повернулся к Фрэнку и Дэйву, которые нервно улыбнулись и резко подались назад, оставив улыбки неловко висеть в воздухе, видимо, вместо защиты. – Думаю, сейчас время для перерыва на чай?
Парочка посмотрела на Барабантта, который как раз наливал чай в две чашки.
- Где-нибудь в другом месте? – намекнул Ветинари.
Никакая экспресс-доставка не могла бы двигаться быстрее Фрэнка и Дэйва. Когда дверь за ними захлопнулась, Ветинари продолжил:
- Вы осмотрелись в банке? Какие выводы?
- Думаю, я скорее суну руку в мясорубку, чем свяжусь с Мотами, – честно ответил Мокрист. – О, возможно, я смог бы сделать кое-что полезное, Монетный двор явно нуждается в хорошей встряске. Но банком должен управлять тот, кто понимает в банковском деле.
- Люди, которые понимают в банковском деле, довели банк до его нынешнего состояния, – возразил Ветинари. – Я стал правителем Анк-Морпорка не потому, что понимаю город. Как и банковское дело, город понять, увы, чрезвычайно легко. Я остаюсь правителем, потому что заставляю этот город понимать меня.
- Я очень внимательно слушал вас, сэр, когда вы рассказывали мне кое-что об ангелах, помните? Так вот, это сработало. Я полностью переменился, и буду действовать соответственно.
- Вплоть до почти-золотой цепи? – осведомился Ветинари, принимая от Барабантта чашку чая.
- Да, черт возьми!
- На миссис Мот вы произвели очень хорошее впечатление.
- Она сказала, я мошенник!
- Высочайшая оценка, в устах Пошлы, – заметил Ветинари. Он вздохнул. – Ну что же, я не могу заставить столь преобразившегося человека… - он прервался, чтобы выслушать, что Барабантт прошептал ему на ухо, и продолжил: - … ну, то есть могу, конечно, но, в данном случае, вряд ли стану. Барабантт, запишите, пожалуйста, следующее. "Я, Мокрист фон Губвиг, хочу совершенно ясно заявить, что не имею желания и намерения управлять либо участвовать в управлении каким-либо банком в Анк-Морпорке, поскольку предпочитаю направить свою энергию на дальнейшее улучшение работы Почтамта и семафорной системы". Оставьте место для подписи и даты. А теперь…
- Послушайте, ну зачем все это… - начал Мокрист.
- …продолжайте. "Я, Хавелок Ветинари, и т.д. подтверждаю, что действительно обсудил будущее банковской системы с мистером Губвигом, и полностью понимаю выраженное им желание продолжить плодотворный труд на благо Почтамта, безо всяких препятствий и санкций с моей стороны". Место для подписи и т. д. Спасибо, Барабантт.
2
Мокрист очень гордился этим своим изобретением. Граждане Анк-Морпорка относились к написанию писем просто и прямолинейно. Вкратце этот подход можно сформулировать так: раз я знаю, что имел в виду, значит и вы должны догадаться. В результате, Почтамт регулярно получал конверты, адресованные "Моему браду Джону, высокому, живет у маста" или "Миссис Смит, делает всякое, Сестрички Долли". Лучшие, если не сказать "слегка сумасшедшие" люди, нанятые Мокристом для работы в Комнате слепых писем, с удовольствием приняли брошенный вызов. А в обеденный перерыв они отдыхали, по памяти, без доски, разыгрывая сложную шахматную партию.