— Какъ-же это такъ?
— Да какъ на простыхъ промышленниковъ; а вы, господа защитники, совершенно иного о себѣ мнѣнія.
— Не знаю, какъ другіе, а я смотрю на свое дѣло совершенно просто. Я не раздѣляю тонкихъ соображеній нѣкоторыхъ изъ моихъ товарищей по ремеслу. Надо браться за всякое дѣло.
— Даже и за скверное? — спросилъ Карповъ.
— Скверныхъ дѣлъ нѣтъ. Есть дѣла болѣе или менѣе выгодныя. А чтобы не давать повода разнымъ краснобаямъ кричать, что вы такой-сякой, я занимаюсь исключительно гражданскими дѣлами. Я — цивилистъ.
— Но вѣдь и въ гражданскихъ дѣлахъ, — началъ Карповъ: — бываютъ разныя обстоятельства…
— Вы хотите сказать — щекотливаго свойства? Конечно бываютъ; но формальная сторона дѣла всегда на первомъ планѣ. Возьмите вы хоть вотъ такой случай. Вы узнаете, что какое-нибудь большое имѣніе ищетъ наслѣдниковъ. Этихъ наслѣдниковъ двѣ категоріи. Предположите, что съ одной стороны — вдова и сирота, какъ выражаются на чувствительномъ языкѣ, а съ другой — богатый человѣкъ или нѣсколько богатыхъ людей. Если я знаю, что и съ той и съ другой стороны будетъ очень много возни, для меня важно одно: опредѣлить процентъ моего вознагражденія. Дастъ мнѣ его несчастная вдова — я сдѣлаюсь ея защитникомъ; не дастъ — не сдѣлаюсь.
— Философія простая, — вымолвилъ Карповъ и прибавилъ про себя: «напрасно ты, мой милый, такъ торопишься отрекомендовываться.»
Воротилинъ, выпустивъ струю дыма, хотѣлъ-было продолжать, но съ террасы раздался голосъ Авдотьи Степановны:
— Гдѣ вы? куда запропастились? идите сюда!
Они оба встали и отправились къ террасѣ.
XIII.
Адвокатъ не долго насидѣлъ у Авдотьи Степановны. Сна сама начала торопить его на желѣзную дорогу. За чаемъ Воротилинъ подъѣзжалъ нѣсколько разъ съ разспросами о «другѣ дѣтства» и получалъ болѣе или менѣе обстоятельные отвѣты. Видно было, что ему очень не хотѣлось отправляться въ Петербургъ, не оставшись хоть на нѣсколько минутъ вдвоемъ съ Авдотьей Степановной.
— Вы тоже въ Петербургъ? — спросилъ онъ Карпова, берясь за шляпу.
— Нѣтъ, я живу въ здѣшнихъ мѣстахъ, — отвѣтилъ скромно Карповъ.
Воротилина проводили до вокзала. Садясь въ вагонъ, онъ шепнулъ Авдотьѣ Степановнѣ.
— Такъ-то вы. Хорошо-же!
— Ладно, — проговорила она вслухъ, переглянувшись съ Карповымъ.
Они возвращались скорыми шагами, но почему-то оба смолкли. Авдотья Степановна опустила голову и только изрѣдка поднимала глаза на Карпова. Онъ шелъ, разсѣянно глядя впередъ.
Они очень скоро дошли до садика дачи.
— Ты не утомилась-ли? — спросилъ Карповъ: — такъ я могу удалиться.
— Что за вздоръ! Я нынче всю ночь не буду спать.
— Это отчего?
— Стихъ такой напалъ. Пройдемъ опять на террасу.
Ночь стояла все такая-же свѣтлая и беззвучная.
— Да, — начала Авдотья Степановна, садясь на диванчикъ около Карпова: — на меня такой стихъ напалъ, да и ты, я вижу, раскисъ.
— Не угадала, — отозвался Карповъ.
— Или думалъ о какомъ-нибудь вздорѣ? Тебѣ ужь не скучно-ли со мной становится?
— Вотъ еще! — вскричалъ Карповъ.
— Право. У тебя, пожалуй, вотъ что въ головѣ начинаетъ бродить: что, молъ, мнѣ съ этой бабой возиться? Она тоже осѣдлаетъ, не лучше замужнихъ барынь.
— Вздоръ какой! — прервалъ Карповъ.
— Кто тебя знаетъ. Ты вотъ все веселый былъ, а то вдругъ и помутился.
Карповъ обнялъ Авдотью Степановну, откинулъ голову назадъ, пропѣлъ нервнымъ, нѣсколько дрожащимъ голосомъ:
Я любовь узналъ душой, Съ ея небесною отрадой, Съ ея мучительной тоской!
— Вь томъ-то и дѣло, что ты не узналъ любви. Ты меня никогда и не полюбишь. Да и съ какой стати. Нравлюсь, и то хорошо.
И она пропѣла такимъ-же нервнымъ голосомъ, какъ и Карповъ:
Любви роскошная звѣзда, Ты закатилась навсегда!
— Ужь не пропѣть-ли намъ всего «Руслана»? — спросилъ Карповъ и взялъ грудью:
Къ тихимъ дѣвамъ, въ сладкой нѣгѣ.
— Какихъ тебѣ еще тихихъ дѣвъ? — разсмѣялась Авдотья Степановна и дернула Карпова за бороду. — Ненасытная душа!
Карповъ пѣлъ:
Тамъ ждетъ Людмила…
— Какой тебѣ Людмилы? Довольно съ тебя и Авдотьи. Лучше прочти-ка мнѣ изъ Пушкина что-нибудь.
Карповъ, не мѣняя позы, заговорилъ тихо и протяжно:
Авдотья Степановна слушала задумчиво и только слегка вздрогнула, когда Карповъ, усиливъ звукъ голоса, произнесъ: