Катерина Николаевна не договорила. Дверь изъ внутреннихъ комнатъ отворилась и вошла или почти вбѣжала Лиза Загарина въ шляпкѣ и короткомъ драповомъ пальтецѣ.
Она прямо бросилась къ Катеринѣ Николаевнѣ и, едва-едва сдерживая слезы, выговорила:
— Maman совсѣмъ умираетъ… умоляю васъ, поѣдемте къ вамъ... я не знаю… У ней было два обморока…
Дѣвочка не выдержала и зарыдала. Всѣ встали. Катерина Николаевна сильно покраснѣла. Борщовъ съ участіемъ взглянулъ на Лизу. Прядильниковъ поглядѣлъ на нее съ тревогой.
— Ѣдемте, Лиза, я сейчасъ буду готова, — откликнулась Катерина Николаевна и, обращаясь къ Прядильникову, прибавила:
— Скажите вашей знакомой, въ какомъ положеніи находится г-жа Загарина. У ней есть лишнее время, пусть она посѣтитъ больную.
Катерина Николаевна позвала съ собой Лизу въ спальню. Борщовъ, нахмуриваясь, сказалъ Прядильникову:
— Она врядъ-ли переживетъ эту весну. Надо поскорѣй взяться за ея дѣло, а то дѣвочка останется безъ куска хлѣба.
Прядильниковъ, молча, кивнулъ головой, и нѣсколько хмурый простился съ Борщовымъ.
Вслѣдъ за Лизой, поднимавшейся черезъ ступеньку по лѣстницѣ, Катерина Николаевна вошла въ квартиру Загариной.
Она нашла больную въ кровати, недвижимо лежащую на спинѣ, съ закрытыми глазами и большими впадинами вокругъ глазъ. Грудь ея тяжело вздымалась. У кровати стояла кухарка и безсмысленно глядѣла на барыню.
Когда. Катерина Николаевна приблизилась къ кровати, больная открыла до половины глаза и едва слышно вымолвила:
— Здравствуйте.
— Что съ вами? — спросила боязливо Катерина Николаевна.
— Слабость… ничего…
— Какъ ничего, maman! — вмѣшалась Лиза. — Тебѣ очень плохо. — Madame, de grace, [21] — стала она упрашивать Катерину Николаевну: — не вѣрьте ей… надо хорошаго доктора… и чтобы maman перестала совсѣмъ работать...
— Вы позволите послать за докторомъ? — тихо вымолвила Катерина Николаевна, наклоняясь къ больной.
— Ничего… — прошептала Загарина.
— Я съѣзжу за докторомъ…
— Не надо; зачѣмъ вамъ самимъ, — возразила Лиза. — Посидите, побудьте у насъ… мнѣ такъ страшно… Напишите записку — поѣдетъ Марѳа. Если вашъ докторъ un homme de coeur, [22] онъ сейчасъ явится.
Лиза говорила все вто порывисто, но съ видомъ необыкновенно убѣжденнымъ.
— Ну хорошо, — сказала Катерина Николаевна. — Дайте я напишу записку.
— Пойдемте ко мнѣ въ комнату, тамъ лучше.
Пока Катерина Николаевна писала записку, Лиза пошла къ матери, прильнула къ ея подушкамъ, спросила ее нѣсколько разъ шопотомъ — qu’a tu, maman? qu’est ce que tu sens? [23] и столько-же разъ поцѣловала ея руку.
Потомъ она побѣжала къ гостьѣ, взяла отъ нея записку, растолковала все, что нужно, кухаркѣ и подошла опять къ кровати, гдѣ Катерина Нико. кіевна стояла, наклонивъ голову.
— Спитъ? — спросила она чуть слышно.
— Спитъ, — отвѣчала Катерина Николаевна.
— Пойдемте ко мнѣ.
И, на цыпочкахъ, она повела ее опять въ свою комнатку, гдѣ усадила на кроватку, а сама сѣла у ногъ ея, на скамейкѣ.
— Ахъ! — громко вздохнула Лиза. — Мама сама себя убиваетъ… Я такъ ее просила, такъ умоляла, чтобъ она хоть недѣлю осталась безъ работы… Она какая упрямая!…
Дѣвочка произнесла эту фразу съ особенной силой.
— Развѣ это упрямство, Лиза? — съ легкимъ упрекомъ спросила Катерина Николаевна.
— Я знаю, что это для меня дѣлается! Но я не хочу, я не хочу этого! — вскричала Лиза со слезами. — Ну, зачѣмъ такъ думать обо мнѣ? Развѣ я маленькая? Вотъ вы мнѣ найдете сейчасъ мѣсто, — вѣдь да? Я могу vivre dans une famille [24] и говорить съ дѣвочками по-англійски и по-французски. За это меня будутъ кормить; а въ гимназіи бѣдные могутъ и не платить за уроки.
— Конечно, — откликнулась Катерина Николаевна въ раздумьѣ.—Но какъ-же вы оставили-бы maman одну?
Лиза задумалась; слезы не исчезали съ ея глазъ.
— Ну я буду ходить dans une famille [25] — и это все не то! — рѣзко выговорила она и махнула рукой.
Катерина Николаевна вопросительно поглядѣла на нее.
Лиза почувствовала этотъ взглядъ и тихо выговорила:
— Тутъ есть еще другое…
И щеки ея зардѣлись.
— Другое — повторила Катерина Николаевна.
— Только это между нами… Я васъ прошу. Дайте мнѣ сначала честное слово, что вы мнѣ не измѣните.
— Тутъ есть одинъ человѣкъ… — начала Лиза. — Вы его можетъ быть знаете…
— Какъ его зовутъ?
— Онъ семинаристикъ… фамилія у него такая смѣшная — Бенескриптов.