— Да, успеть можно, — подумав, кивнула Матильда. — И в Академию можно будет заскочить, развеять подозрения.
— Вот-вот, пока не покинем страну — блюдем конспирацию. Так что давай голема, грузим все в карету, и пусть голем тащит кузов от кареты. Успеем до утра до поместья этого Мотта?
— Растрясет ведь.
— Плевать, потом отлежимся и отъедимся! — решительно заявил Борисов.
Матильда, вздохнув, начала призыв голема.
Поместье де ля Мотта привольно раскинулось посреди зеленых лугов и живописных лесов. Все это чем-то напоминало огромные виллы а-ля Латинская Америка, насколько успел заметить Борисов. Один — два этажа, огромная площадь, слуги, подсобные помещения, зеленые лужайки и прочий средневековый выпендреж, помноженный на магию. Опираясь на Киянку, как на посох, он спокойно прошел в неохраняемые ворота. Из-за необходимости задержаться, типовой план атаки было решено изменить, и Матильде предстояло следить, чтобы никто не сбежал и не подал сигнала.
— Кто такой?! А ну стоять! — вынырнули из-за угла два стражника.
— У меня дело к вашему хозяину, — спокойно ответил Борисов.
Он рассудил так, что хозяин поместья тут единственный маг, а если даже и держит мага-подручного, то явно работают вместе. Вывод очень прост — сразу гасить магов, тогда и остальная стража либо падет духом, либо вообще дергаться не будет. Также Борисов рассудил, что явно же у Мотта есть агенты, которые ему новости про красивых девок доставляют, так что охрана должна иметь инструкции на счет обнаружения в поместье незнакомых лиц.
И Борисов угадал, его тут же повели к графу.
Цветущий низенький толстячок, с большими губами, граф ля Мотт выглядел живой рекламой плотских удовольствий. Он явно был не дурак пожрать, выпить и потрахаться, так как Борисов уже насчитал десяток красивых девушек, смиренно потупляющих взор при виде стражников. В перспективе это означало, что не надо будет закупать дополнительно еду и тратиться на обслуживание, после выдачи люлей Мотту.
— Ты кто такой? — спросил граф, промокая губы платком.
Он только что встал из-за стола, и хорошо перекусив, и насладившись отменным ромалийским вином, предвкушал главную забаву. Срывание бутона невинности прекрасной младой девы, дрожащей и робеющей перед его дворянским великолепием. Ради такого, ла Мотт даже отложил процедуру на сутки, чтобы дева успела морально подготовиться, надрожаться, прийти в нужное настроение тела и духа.
И тут какой-то огромный парень приперся и говорит, что у него дело!
Вначале граф решил, что это кто-то из агентов, с сообщением об очередном прекрасном цветке, и это толкнуло его на следующую глупость. Он почему-то подумал, что парень пришел из соседнего села продавать сестру, по мнению графа это вполне соответствовало натуре простолюдинов. Мотт спросил цену.
— Сестру, да, — прохрипел Борисов. — Обидел ты ее!
— Как разговариваешь с графом, простолюдин! — рванула вперед стража.
Мотт отвлекся на секунду, отвел взгляд, и этого хватило. Борисов не желал оставлять за собой кровавый след, и обошелся Киянкой. Парировал удар мечом от самого шустрого стражника, и просто отпихнул того ногой. Выхватил Лобзик, и шарахнул поверх голов три раза. Служанки, визжа, разбежались, охранники быстро отступили и перегруппировались.
— Как хочу, так и разговариваю, — сообщил Борисов. — У кого-то есть возражения?
Он качнулся вправо, уходя от пули, и тут же выстрелил в ответ. Перегнувшись через перила, вниз тяжело рухнул еще один стражник, расколотив телом огромную вазу.
— Еще желающие возразить остались? — повторил Борисов. — Тогда, значит, сложили оружие, связали друг друга, да без халтуры — проверю! — и отправились в подвал. Только не трындите, что у вас нет подвала, не верю, чтобы вот этот товарищ (Борисов пихнул ногой тело графа) обошелся без клетки или тюрьмы для укрощения девиц.
— Есть, есть такая, — стражники не спешили складывать оружие, но и атаковать тоже. — Внизу.
— Тогда вперед, — Борисов наставил дробовик. — Имейте в виду, что я могу стрелять без перерыва.
В качестве доказательства он выстрелил пять раз подряд, вкруговую обводя стражников.
— Еще охрана есть?
— Жак дежурит на стене, да старый Кляйн в леске за поместьем.
Стражники все-таки побросали мечи, и Борисов приказал им спускаться вниз и тащить графа. Заперев их, Борисов хохотнул: