— Пока он сознает, что Ф’лессан жив, — говорил Лессе Визалл, — не важно, кому он верит: главное, чтобы верил.
— Да-да, конечно, — соглашалась та; однако ей пришлось напрячься, чтобы уложить в голове, что для кого-то ее Рамот’а может стоять на втором месте после зеленого дракона.
— Почему нет? В конце концов, они так близки. — Ф’лара эта ситуация несколько забавляла. — Каждый дракон говорит с всадником своего дракона…
Она ответила ему долгим ошеломленным взглядом.
— Но он… — начала она, но передумала и умолкла. — Что ж, полагаю, пора уже ему начать чувствовать по-человечески. Я имею в виду, он всегда был очень добр со своими сыновьями, хотя С’лан — единственный из них, кто живет в Бендене. Я просто подумала…
Ф’лар обнял ее за плечи:
— Рамот’а одобряет, — прошептал он ей на ухо. — И Мнемент’. Если ты подумаешь о том, что сделала сегодня эта зеленая…
— Что она сделала сегодня? — Лесса осеклась. — Что ж, пока мы не будем расспрашивать ее о том, как она сделала то, что сделала сегодня. Она это сделала, и я… я благодарна ей больше, чем могу выразить словами.
— Я тоже. — Он крепко обнял Лессу и прижал к себе: так они оба чувствовали себя спокойнее и надежнее. Им еще предстояла долгая бессонная ночь.
После того как Олдайв и Кривеллан оставили все еще не пришедшего в себя Ф’лессана на попечение Кейты, они настояли на том, чтобы предводители Вейра также немного отдохнули. Шарра проводила их в небольшую комнатку, неподалеку от комнат, где разместили Ф’лессана и Тай.
Ф’лар и Лесса сидели в постели, облокотившись на подушки. Они понимали, что уснуть им все равно не удастся, а потому пытались восстановить последовательность разыгравшихся невероятных событий и каким-то образом объяснить себе удивительные действия Рамот’ы.
— Не знаю, могу ли я это объяснить, — призналась Лесса, — а ведь она — мой дракон. Я подключилась к ее разуму в тот самый момент, когда поняла, что она откликнулась на призыв Голант’а. Я видела то же, что и она: все это великое множество проклятых тварей, набросившихся на него и зеленую. Зеленая каким-то образом поднимала и отшвыривала их. Это было… движение, которое и сымитировала Рамот’а. И другие драконы тоже. Они хватали кошек и швыряли их прочь. — Лесса потерла лоб, словно это могло прояснить в ее сознании непонятные картинки, которые передавала ей Рамот’а. — Ф’лессан лежал на земле, на него напали, а у него не было ничего, кроме ножа. А Тай… она спрыгнула вниз, размахивая чем-то. Потом… — Лесса снова умолкла, нахмурившись. — Мне кажется, Голант’ крикнул: «Время!» — и Рамот’а заметила еще одну кошку, которую не успела отбить своим телом Зарант’а.
Она сдвинула брови и заговорила медленно, подбирая слова с особенной тщательностью.
— Если бы кошка приземлилась на спину Голант’а, она сломала бы ему позвоночник.
Дрожь пробежала по телу Лессы, и Ф’лар притянул голову жены к своей груди, крепко обнял, словно этим мог изгнать ужас этого момента из ее — и своей — памяти.
— Должно быть, это был Голант’. Зеленые не знают механизма перемещения во времени, их нужно направлять — а Голант’ так много сделал в Монако и у Рассветного Утеса… — тихо заговорила Лесса. — Остальные только что появились. Даже Рамот’а не сразу осознала опасность. Так что, должно быть, именно Голант’ это сказал. Наверное, глазами Зарант’ы он увидел грозящую опасность. Или глазами Тай. А Рамот’а поняла, что нужно делать, чтобы предотвратить нападение кошки. Я потеряла связь с ней — ты знаешь это ощущение пустоты, когда дракон уходит в Промежуток? — Она подняла на Ф’лара полные слез глаза. — Я почувствовала это. Я не могла ошибиться. Рамот’а прыгнула назад во времени и отшвырнула кошку так, чтобы та промахнулась. И не убила Голант’а. Ох, Ф’лар, если бы эта тварь его убила, Ф’лессан не смог бы пережить смерть Голант’а! Он не захотел бы. Мы потеряли бы их обоих!