Я закончила свой рассказ и присела на самый краюшек стола. Герцог тоже не спешил начинать говорить. Наше молчание затянулось на несколько минут. Но оно не было напряжённым. Просто обычная, даже уютная тишина, когда каждый думает о своём. Наконец, ирр Рааэль встал и, совершенно не заботясь о приличиях, уселся рядом со мной на стол. Обалдеть! И это эльф!?
- Мари, я надеюсь, вы понимаете, что картина в целом намного сложнее...
Я лишь кивнула.
- И я не могу вам всего рассказать. Разве что... Если коротко, этот случай не единственный. Расследованием занимается специально созданный объединённый комитет, туда входят несколько человек. И я хочу чтобы, когда вы вернётесь, тоже начали там работать.
Я напряжённо нахмурилась:
- А если я откажусь?
Герцог, лишь хитро прищурился:
- А с чего вы взяли, что я спрашиваю. Я ставлю вас перед фактом.
И улыбается, ГАД!
- То есть это предложение, от которого невозможно отказаться, - напряжённо спросила я, косясь на ирра Рааэля.
- Вы как всегда догадливы, Мари.
Это... Это просто... Нет слов...
И тут я вспомнила письмо мамы: «Ничего уже нельзя изменить». Так вот о чём это! То есть единственное, что я могу сделать в этой ситуации, - минимизировать потери. Или хотя бы просто выжить... Стало жутковато.
- И как это будет выглядеть? - слова дались с большим трудом.
- Очень просто. Для всех я перевожу свою новую любовницу в свои личные помощники, - я скривилась, даже не хочу думать, что об этом все подумают, - а на самом деле вы будите тихонько сидеть, ковыряться для вида в бумажках или мило улыбаться на приёмах и взламывать память тем, кому я скажу.
От бессилия мне захотелось взвыть. Но я продолжала держать хорошую мину при плохой игре:
- Так вот зачем вы затеяли всю эту историю с нашими «отношениями»?
- Частично. Хотя на самом деле идею мне подсказали вы сами.
Вот же... Знала бы что всё так аукнется - десять раз бы подумала прежде чем провоцировать. Теперь же оставалось лишь проиграть с максимальным достоинством. Этот раунд.
Без всякого страха я запрокинула голову и взглянула в тёмно-карие глаза:
- Да-да, я помню, любите совмещать приятное с полезным...
- Как и вы.
- И разумеется все ментальные сканирования будут несанкционированны, - моему ехидству просто не было предела. Но было уже плевать!
- Конкретного документа у вас не будет, - подтвердил мои догадки герцог, - но ведь вам к этому не привыкать?
- Хорошо, допустим, - прошипела я сквозь зубы, - какие у меня гарантии, что я переживу эту авантюру. Обычно, таких слишком наглых пешек убирают, стоил лишь игре закончиться.
- Это в ваших руках, Мари, быть вам пешкой или, скажем, конём, - ирр Рааэль поднялся со стола и встал напротив, склонился надо мной и приподнял пальцами подбородок, - решать только вам, Мари, только Вам...
Я смотрела на него из под полуопущенных ресниц силясь понять, к чему он клонит. Опять играет? Или намекает? И к чему столь интимные жесты? Ему не кажется что это уже через чур?
- Вы можете дать гарантии, - я подняла глаза и встретилась с его взглядом, давая понять, что не отступлюсь, - потому что в противном случае, я лучше пойду под трибунал.
- Я могу дать вам своё слово. Это является для вас достаточной гарантией?
- Хорошо. Я принимаю ваши условия. Вот только... зачем мне быть вашей любовницей, даже номинальной. Можно я просто буду вашей помощницей.
Мари, - ирр Рааэль рассмеялся, - общественное мнение вещь упрямая, и вы уже никого не переубедите, что не имеете ко мне никакого отношения. Да и просто помощницу я не смогу взять на приём. Поэтому смиритесь.
Я лишь раздражённо фыркнула. Ситуация не нравилась мне всё больше и больше.
- Неужели я вам так неприятен? - стал допытываться герцог, продолжая нависать надо мной. Ещё и начал поглаживать пальцами чувствительный участок кожи за ухом. Чуть-чуть. Едва касаясь. Но эти лёгкие, ненавязчивые прикосновения никак не давали мне сосредоточиться на главном.
- Не надо так делать, - мой тихий шёпот прозвучал как-то слишком громко в тишине, ставшей вмиг какой-то слишком напряжённой.
- Тебе же нравится, - промурлыкал герцог, ещё ниже склоняясь надо мной.
- С чего вы решили?
- Я эмпат, - довольно прошептал он куда-то мне в волосы.
- Это неприлично! Не делайте так, пожалуйста, - слова прозвучали скорее жалко, чем твёрдо. Дыхание прерывалось. А его ласки, будто в противовес мои словам, стали смелее. Пальцы гладили шею, нежно обводили ключицы, линию подбородка. Нежные, едва ощутимые касания, будто кончиком пера. Они доставляли слишком много приятных ощущений. И всё же пора было это прекращать.