Всё случилось в ночь перед последней переброской. У того самого южного склона восточной ветки Великих Гор, которые теперь принадлежали Объединённой Империи. Ночью, когда большая часть лагеря спала, и лишь часовые несли свою вахту на постах, вокруг лагеря со всех сторон загорелась степь. В той битве, что была проиграна ещё раньше чем была начата, дельгеранцам противостояли силы более могущественные, чем численно превосходящий противник, перешедший в контрнаступление, более могущественные, чем магия - это были силы разгневанной природы. А ей вторили разносящиеся, казалось, по всей степи звуки барабанов и бубнов и сливающийся в общий речитатив голоса.
Первыми упали замертво часовые, намного раньше, чем смогли поднять тревогу. Затем представители, почуявшего неладное, командования. На магов шаманам уже не хватило сил. Круг боевых магов собрался за считанные минуты, но и они не смогли ничего предпринять - степь будто выпивала их силы. Они тоже падали, отдавая свои силы неприятелю, но даже сознавая это они могли лишь беззвучно выть от ярости и задыхаться от волн накатывающей постепенно боли и клубов дума, что были уже везде.
В лагере началась паника. Испугано ржали лошади. Кричали младшие командиры. Бранились солдаты, поминая самыми правильными в данной ситуации словами и самих орков и их бога.
А сквозь дым всё яснее и яснее проступали фигуры вражеских шаманов. Чуть более трёх десятков. Они медленно и неотвратимо окружали вражеское войско, совсем не смущаясь того, что намерены одолеть противника, превосходящего их во всём. Они знали на что шли. И верили тому, кому поклонялись. Их жизни, добровольно отданные жизни великих шаманов, именно они питали силой Великую Степь. И степь пылала, неистовствовала и мстила. А её хозяин, великий и жестокий бог орков, с восторгом принимал кровавое подношение.
В ту ночь погибли все. И безумные в своей решимости шаманы и поверившие уже в свою победу дельгеранцы. Лишь немногие выжившие смогли к утру достичь тоннеля, соединявшего два склона восточной ветки гор. Уставшие и обезумевшие от ужаса они вывалились из него в предрассветном сумраке и с облегчением упали на мокрую от росы родню землю.
А с первым лучом солнца тоннель исчез. Мудрость великих шаманов протиралась намного дальше, чем могли подумать их немногочисленные, оставшиеся в живых потомки. Они отдали свои жизни не только ради того, чтобы уничтожить неприятеля, прекрасно понимая, что рассвирепевший император после такого унижения не пожалеет никаких сил, чтобы истребить весь их народ до последнего младенца. Нет. Отдавать свои жизни лишь ради этого, лишая соплеменников всей основной магической поддержки и связи с богом было попросту глупо. Шаманы закрыли свои территории от любого проникновения извне. Лишь носитель их крови мог теперь перебраться через горы. Либо те, у кого был соответствующий знак.
С тех пор и опустела Эренорская долина. Видимо проклятие оркских шаманов частично задело и её.
Однако девушка, возникшая, возле одного из заброшенных селений, казалось, совершенно не замечала царящей вокруг неё тягостной атмосферы. Она появилась на пустом месте странно и непонятно. Не было ни воронки пространственного коридора, ни характерного хлопка, возникающего при использовании одноразового портала. Ничего. Лишь возникшая неизвестно откуда девичья фигура.
В раздражении девушка откинула со лба выбившуюся из причёски прядь волос, покрепче прижала к себе совершенно прозрачную теперь уже сферу и огляделась. Удовлетворённо отмечая лишь одной ей понятные знаки. Найдя нужный дом незнакомка вошла в зияющую в стене дыру и пробравшись через валяющийся тут и там мусор подошла к уцелевшему неведомо каким путями подвалу.
Слова неизвестного в этом мире языка полились из её уст легко и без малейшей запинки. Затем изящные девичьи пальцы изменились в совсем не шуточные когти и без малейшего содрогания оцарапали ладонь. Капли крови упали на истлевшие доски и в одно мгновение всё изменилось - теперь это был вход, добротный, выложенный каменной кладкой вход в подземелье, уже давным-давно ждавший свою гостью. На лице девушки отразилась довольная улыбка, а в ярко синих глазах мелькнуло торжество - наконец-то.
Уже через мгновение миниатюрная фигура девушки исчезла под землёй, а ход закрылся, вновь обретая прежние очертания.
Незнакомка меж тем продолжала свой путь. Впрочем, незнакомкой она была лишь в некотором смысле - в фигуре девушки, чертах лица, волосах с лёгкостью угадывались черты известной нам всем Мариэллы эль Лиарро-Вель, герцогини ан Маэрской, чья душа уже должно быть улетела за Грань, где и будет пребывать в блаженном покое, пока та, кто ждал века, наконец сможет выполнить, то к чему так давно стремилась.