Чем ближе мы продвигались к центру города, тем больше прохожих стало попадаться нам на пути. Картерин оживал после полуденного зноя практически у нас на глазах. Как-то совершенно неожиданно этот город на задворках Дельгерана, показавшийся мне сначала едва ли не заброшенным, вдруг начал приобретать своеобразное очарование и всё больше и больше привлекать мой интерес.
Тут и там открывались после дневного перерыва трактиры, мальчишки-разносчики начали зазывать клиентов на свой нехитрый сувенирный товар, отворялись двери травяных лавок, которые, как я узнала из мыслеполя, в последние годы приносили городу стабильный доход и даже стали расширяться. Искусницы-ткачихи стали выносить свой товар и выкладывать его прямо на нехитрых деревянных прилавках возле своих домов. С уходом солнца на город опускалась прохлада. Улицы начали наполняться людским гомоном. Тут и там замигали магические светильники, рассеивая уже спускающиеся на город сумерки. Когда же мы вышли на центральную улицу здесь всю неспешно прогуливались группки туристов. Где-то впереди мужской голос напевал под гитару какую-то давно забытую, но безусловно знакомую мелодию, а на моих губах сама собой появилась улыбка.
- Ты по-прежнему думаешь, что это неподходящее место для медового месяца, - ехидная реплика Рааэля в моей голове чуть было не испортила весь мой положительный настрой, но увидев его глаза, искрящиеся тем же азартом и предвкушением, что ощущала я сама, отвечать на эту подколку тем же расхотелось совершенно. Напротив - я ещё шире улыбнулась и учуяв где-то поблизости запах жарившегося на открытом огне мяса потащила туда супруга. Кто как, а я сегодня нервничала, а когда я нервничаю - я хочу кушать. И много.
Ароматный запах привёл нас к открытой террасе небольшого ресторанчика, недалеко от центральной городской площади. Стоило Рааэлю осмотреться и прийти к выводу, что сие заведение соответствует каким-то, одному ему ведомым нормам,он оставил меня одну и отправился на поиски комнаты для ночлега и будущего проживания, прихватив с собой сумки с нашими вещами. Мне же было велено ждать ужин и не искать никаких приключений. Можно подумать я когда-то занималась этим специально!
К тому времени, когда принесли заказ, огромное блюдо мяса барашка, жаренного на открытом огне с различными местными овощами, вино для Рааэля и тиринновый* сок для меня, на улице уже окончательно стемнело. Столик, который мне приглянулся, стоял почти у самой границы, условно разделявшей террасу и улицу, ия могли без всякого зазрения совести глазеть на прохожих.
Сейчас, когда темнота вечерних улиц Картерина разукрасила множеством святящихся огоньков, заработали развлекательные заведения и вовсю стали сновать туристы, вся атмосфера города приобрёла какой-то непередаваемый привкус лёгкости, азарта, лета и курортного города. Да, такое эмоциональный «аромат» до этого я ощущала только в разгар сезона в Эльстерине. Впрочем был у этого «аромата» и один особенный нюанс - неповторимый флёр уюта и домашности, свойственный только маленьким провинциальным городкам. Каждый гость воспринимался как приехавший откуда то дальний родственник, временные постояльцы превращались в друзей, ну и, разумеется, все всё про всех знали.
Поездка в Картерин вдруг перестала быть просто вынужденной необходимо. Я начала получать удовольствие от этого вечера, этих людей и нелюдей прогуливающихся вокруг, даже от того что мои глаза наконец нашли в толпе светловолосую фигуру, под личиной которой скрывался мой муж. Он пробирался ко мне быстрым и уверенным шагом и от того что он так спешит ко мне тоже было почему-то радостно.
- Никогда не видел, чтобы ты так улыбалась, - он сказал это мне, склонившись в лёгком поклоне и протягивая маленький букетик крошечных ярко красных лирий*.
- Я начинаю завидовать ирре Ариме (так согласно документам меня звали), - прошептала я без всякой злости и сарказма по ментальному каналу, сама же просто протянула руки и совершенно искренне улыбаясь приколола букетик к своему платью.
- Если бы я знал, что обычный букетик цветов, вызовет у тебя такую радость - дарил бы их тебе по несколько раз в день.
- Кто же тебе мешает это делать? - ответ, разумеется, тоже прозвучал по ИКМ.
На губах полуэльфа - точнее его личины - появилась совсем нетипичная для него откровенно радостная улыбка, а глаза хитро заблестели:
- Некая леди, что не один раз утверждала, что больше на дух не переносит амрилии.
- Ну... амрилии это отдельный разговор. Про остальные цветы я не говорила.
- Я учту, - а вот последнее было сказано уже совсем по рааэлевски, так что я даже успокоилась, всё-такие иронично-сдержанный супруг, каким я его знала, был мне намного привычней.
На этом наш ментальный разговор закончился и мой супруг уселся напротив принявшись за еду.
Вечер оказался в самом деле оказался просто чудесным. Мы сидели на открытой террасе, наслаждались потрясающим ужином и неторопливо беседовали, как это неудивительно вслух и не о работе.
- Откуда ты так хорошо знаешь этот город? Ты бывал здесь раньше? - это вопрос вертелся у меня в голове практически с нашего появления здесь, и, наконец, появилась возможность задать его.
Боевой маг потянулся как сытый кот и неторопливо ответил:
- Мы несколько раз бывали здесь с наставником. Немного выше в горах есть прекрасные места для медитации.
- С каких пор эльфы привозят своих учеников в такие дали? Неужели вам Светлого Лесу не осталось ни одной уединённой полянки для этих целей?
Непривычные мне серо-голубые глаза личины полуэльфа вновь засверкали хитро-прехитро.
- А с чего ты взяла, что меня учили эльфы?
От любопытства я вся аж подобралась, как куагулу перед броском на добычу:
- Расскажешь?
Мы медленно шли по вечерним улицам города среди других таких же прохожих, держась за руки, и разговаривали. Точнее говорил в основном полуэльф. Я же слушала, боясьдаже вздохнуть лишни раз, чтобы не перебить его неторопливый рассказ.
- Семья моей матери леди Ильиринэры Армериэнскай принадлежала ко второму кругу аристократов Светлого Леса. В первый, если ты не знаешь, входят наиболее родовитые семьи и приближённые Повелителя, во второй те, чьи заслуги перед Светлым Лесом не являются столь выдающимися. Семья Армериэнских, не смотря на то, что она входила во второй круг, занимала при дворе Повелителя весьма устойчивые позиции.
Разумеется, мою мать должны были выдать замуж. Разумеется - брак был договорным. О нём договорились едва ей исполнилось пятнадцать лет. Для эльфов пятнадцать лет, это даже не подросток. Первое совершеннолетие наступает в тридцать лет, второе в пятьдесят. Только после этого эльф может быть полноправным членом светлоэльфийского общества. До этого же за его поступки отвечают родители, опекуны или муж. Да, по эльфийским законам, браки можно заключать уже после первого совершеннолетия, но при условии, что второй супруг уже достиг шестидесятилетнего порога и именно он в таком случае отвечает за свою юную супругу. Чаще всего так выдают замуж именно девочек, хотя обратная ситуация законом не запрещена и пара подобных случаев в истории была.
Мою мать должны были выдать замуж за одного из лордов первого круга едва она перешагнёт черту первого совершеннолетия. Этот брак существенно укрепил бы позиции семьи. Приготовления к свадьбе начали где-то за год. Сначала должна была состояться помолвка, через полгода сама церемонию. Вот только за несколько дней до того как эта помолвка должна была состояться, разразился ужасный скандал - стало известно что невеста беременна. Мало того по ауре ребёнка уже тогда можно было понять, что он не чистокровный эльф. Через восемь лунных периодов в одном из дальних имений семьи Армеринских на свет появился я. Мне была дана фамилия матери, но семья меня так и не признала.
Когда мне исполнилось двадцать - маму вновь выдали замуж за одного из овдовевших папиных друзей.