— Иди спать, — говорит она. – Роза, пожалуйста.
Я не спорю, хотя все мое существо противиться этой просьбе. Я оставляю ее в нашей гостиной, рассеянно смотрящей перед собой и ничего не замечающей. Хью все еще сидит на лестнице. Я сажусь рядом с ним. Он смотрит на меня, словно ищет у меня ответ, но я просто пожимаю плечами и отрицательно качаю головой. Он тяжело вздыхает и возвращается к себе, так и не сказав ни слова.
Это самый паршивый финал рождественских каникул, который только можно себе представить.
***
Проснувшись утром, я не сразу вспомнила все, что случилось вчера. То есть ровно до тех пор, пока не увидела свой упакованный чемодан и поняла, что сегодня мне придётся уезжать в Хогвартс. Мне нравятся эти несколько секунд, наступающие сразу после пробуждения, когда ты не можешь вспомнить кто ты и как твое имя. В это время нет нужды беспокоиться о том, что твоя мама выгнала твоего же отца из дому прошлой ночью. В эти прекрасные секунды ты даже не думаешь о новой жизни, растущей внутри тебя, или о том, как же так вышло, что ты беременна. Ты не думаешь об отношениях и запутанных чувствах, которые испытываешь к Скорпиусу Малфою. Время, когда тебя не гложет необъяснимое чувство вины из-за предательства по отношению к собственной кузине.
К сожалению, эти несколько секунд заканчиваются, и проблемы вновь наваливаются неподъемным грузом при взгляде на часы, которые показывают половину девятого утра. Это гораздо хуже, чем похмелье после выпитого в неизмеримом количестве огневиски. Я с трудом вытаскиваю себя из постели и одеваюсь, но мне как-то не по себе, ведь придётся оставить маму в таком ужасном состоянии. Она, очевидно, слегка не в своей тарелке, пока переживает разрыв. Я спешу вниз по лестнице и собираюсь попросить дядю Гарри и тетю Джинни, чтобы они присмотрели за мамой в то время, пока нас не будет дома. Но мне не приходится тратить время на то, чтобы с ними связаться, они уже здесь.
Появляется дядя Гарри вместе с Джеймсом, Алом и Лили. Хью дожевывает свой завтрак в то время, как Джеймс и Альбус о чем-то шепчутся. Гарри слегка мне улыбается, едва я вхожу на кухню.
— Где мама? – мой первый вопрос.
— Она отдыхает, — говорит Гарри, — ей нужен покой.
Я знаю, что это значит – она, видимо, сильно переживает из-за вчерашнего. Похоже, моя чашка чая ей не помогла.
— Я отвезу вас с Хью на вокзал, — продолжает Гарри.
— Где отец? – спрашивает Хью. Джеймс и Альбус быстро замолкают, а Гарри выглядит очень смущенным.
— Он у вас дома, правда? – спрашиваю я прежде, чем Гарри успевает ответить. Судя по выражению лиц братьев Поттеров, моя догадка совершенно верна. Я должна была понять, что папа пойдет к лучшему другу и к своей сестре. Гарри выглядит жалко, хотя я знаю, что он никогда не примет чью-либо сторону в этом споре. В конце концов, мама ведь тоже его лучший друг.
Мы все забираемся в машину дяди Гарри, которая изнутри расширена с помощью магии, чтобы соответствовать необходимому количеству людей. Лили очень тиха и задумчива, мне кажется, что она немного грустная.
— Лилс, ты не забыла свою палочку? – спрашивает дядя Гарри, как только мы выезжаем на главную дорогу.
— Ты думаешь, что я совершенно тупая? – шипит она.
Кажется, что Гарри слегка опасается своей дочери-подростка, когда она в таком настроении, и замолкает. Ну вот, я теперь точно уверена, что настроение Лили просто ужасное. Она отдирает розовый лак с ногтей с таким остервенением, что кажется, подобная участь постигнет и пальцы. Когда мы приезжаем на Кингс-Кросс, все спотыкаясь, вылезают из машины, подхватывают багаж и проходят через барьер на платформу 9 и 3/4. Я жду, пока дядя Гарри обнимет всех своих детей и Хью, и, наконец, очередь доходит и до меня.
— Присмотри за мамой и папой, — прошу я, когда он отпускает меня.
— Не волнуйся за них, Роззи, — говорит Гарри. – Они помирятся в конце концов.
Он улыбается и взлохмачивает мои волосы (зная, как я этого не люблю), поэтому я шутливо отталкиваю его. Поднимаюсь в Хогвартс-экспресс и машу крестному. Я отворачиваюсь и прохожу вглубь вагона, чтобы найти купе с моими родственниками.
— Роза.
Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на того, кто меня только что позвал, и мое сердце на мгновение перестает биться, когда я вижу высокого блондинистого идиота, который постоянно царит в моих мыслях. Интересно, он заметит, если я выпрыгну в окно поезда прямо сейчас, когда он начинает набирать скорость?
— Привет, — слабо говорю я, — эм, мне надо идти.
— Нет, — возражает Скорпиус, — мы должны поговорить.
— Послушай, тебе нечего беспокоиться, я ничего не собираюсь говорить Доминик… о том, что произошло, хорошо?
Я пытаюсь протиснуться мимо него, но он хватает меня за руку и тащит в пустое купе.
— Что ты, черт возьми, делаешь? – шиплю я. Дом может появиться в любую минуту, а этот парень ведет себя как самый настоящий маньяк!
— Просто выслушай, ладно? – произносит он, закрывая дверь купе.
— Слушай… если ты… попробуешь что-нибудь выкинуть… я закричу! – говорю я. Он поднимает брови и весело улыбается мне.
— Я не собираюсь на тебя набрасываться, Уизли. Успокойся, — небрежно замечает он, прислоняясь к двери.
— Что ты хочешь? – устало спрашиваю.
— Господи, тебе бы отдохнуть. Хотя бы месяц.
Хм, можно, конечно, попробовать, но я БЕРЕМЕННА ТВОИМ РЕБЕНКОМ!
— Заткнись, Малфой. Я сегодня не в настроении, — говорю я.
— Ты была не в настроении и на Новый год, — тихо произносит он, с очень раздражающей улыбкой на привлекательном, но полном скрытого бешенства лице.
— Ты меня поцеловал, — яростно шепчу я. – И это ужасная ошибка! Как ты мог так поступить с Доминик?
Да, я пытаюсь выставить его виноватым, но мне сейчас совершенно плевать на это.
— Как ты могла так с ней поступить? Она твоя кузина! Она твой лучший друг! Она и я только начали встречаться, — говорит Скорпиус.
— Обычно я так не поступаю, — говорю я. Я надеюсь, что в моём голосе нет ревности, потому что я не ревную. (Ну ладно, может быть, и ревную, но он об этом не должен догадаться.)
— Ты на меня так раздражающе действуешь, знаешь об этом, Уизли? – спрашивает он.
На ум приходят слова «котел», «чайник» и «черный»*. Я плачу:
— Если я так тебя раздражаю, почему ты не оставишь меня в покое?
— Потому что, я не могу! – шипит он. – Я хочу, поверь мне.
Я понятия не имею, о чем он говорит. Он смотрит на меня, словно ожидая моего ответа, но мне нечего сказать.
— Мне надо найти Ала и Джеймса, — говорю я, — уйди с дороги.
— Вот и снова ты убегаешь от ответа, — сердито отзывается он.
— Это более относиться к тебе, чем ко мне! Это ты убежал домой после Нового года. Это ты избегал меня после вечеринки Джеймса в октябре. Так что заткнись и посмотри сначала на себя, прежде чем обвинять меня!
Я протискиваюсь мимо него и выбегаю из купе, которое просто раскалилось от нашего спора. Я нахожу Джеймса и Альбуса в том же купе, что и Луи, Хью, Лили, Дом, Роксану и Фреда. Я не могу постоянно всем помогать, поэтому не слишком внимательно слушаю излияния Молли о ее вспыльчивом парне. Дом подпрыгивает и обнимает меня, когда я захожу в купе. Хью удивленно приподнимает брови. Я же стараюсь его не замечать.
— Роза! Как ты? Тебе уже лучше? – спрашивает она.
— Да, — отвечаю я, — гораздо лучше, спасибо.
— Ты случайно не встретила Скорпиуса? – спрашивает она.
— Э-э…
— А вот и я, — я слышу голос Малфоя позади себя. (Да, он – «Малфой». В любом случае, Скорпиус смешное имя. И если он называет меня «Уизли», то я буду его называть по фамилии.)
Дом прыгает на своего парня и дарит ему долгий и страстный поцелуй. Лица в нашем купе мигом приобретают такой вид, словно их обладателей сейчас стошнит, но я уверена, что только меня тошнит по настоящему. Джеймс фыркает и что-то бурчит, очень похожее на «снимите себе номер». Дом и Малфой садятся. Так выходит, что Малфой усаживается прямо возле меня. Серьезно, на небесах кто-то меня здорово ненавидит.