Я надеюсь, что хоть немного подняла тебе настроение. Пей побольше воды, не забывай завтракать и принимай фолиеву кислоту и кальций. Это самое важное, ведь ты должна следить за своим здоровьем, хотя бы ради ребенка, если тебе наплевать на себя. Не перегружайся в школе, это вредно для ребенка. Я знаю, ты, вероятно, захочешь сжечь это письмо, но ведь кто-то же должен дать тебе совет! Я помню, как бегала к маме каждые десять минут, пока была беременна Джеймсом, задавая ей вопросы. Если у тебя появились или появятся ко мне какие-нибудь вопросы, просто пришли мне сову.
Гарри и я единственные, кто знает об этом, так что не волнуйся о том, что думают бабушка и дедушка или другие члены нашей семьи по этому вопросу. Просто заботься о себе, это очень важно. Мне кажется, тебе необходимо сходить к мадам Помфри как можно быстрее, чтобы она тебя осмотрела. Она сохранит конфиденциальность. Я приеду к тебе очень скоро, и мы сможем поговорить с профессором Флитвиком.
Гарри передает, что очень тебя любит. Не волнуйся о матери и отце, мы их помирим.
С любовью,
Тетя Джинни
Почему Гарри и Джинни не могут быть моими родителями? Хотя сомневаюсь, что если бы подобное случилось с Лили, они были бы такими спокойными. Я уверена, что в таком случае Джинни повела бы себя, как Рон Уизли. Гарри же, возможно, стал бы подавлять свои эмоции в течение нескольких месяцев, пока гнев не переполнил бы его, и он, в конечном счете, убил бы кого-нибудь или сбежал далеко, например, в Австралию. Поэтому, может и хорошо, что я не их дочь.
Но я рада, что у меня есть тетя Джинни, потому что с тех пор, как я вернулась в Хогвартс, я боюсь сойти с ума. Меня преследуют мысли, что вдруг начнутся ранние схватки в спальне, я буду кричать во весь голос, но меня никто не услышит. Я знаю, что на таком раннем сроке, ничего подобного произойти не может, но всегда есть опасения, что что-то может пойти не так. Таким образом, в понедельник я следую совету Джинни и иду к мадам Помфри в больничное крыло.
Мадам Помфри пожилая женщина и я очень боюсь, что у нее слишком старомодные представления, и она не захочет мне помогать. Когда я подхожу к больничному крылу, посетителей нет, и мадам Помфри сидит в своем кабинете. Я стучу и вхожу.
— Мадам Помфри? – робко спрашиваю я.
— Да? Уизли, верно?
Я киваю.
— Не могу даже точно сказать, сколько раз видела ваших родителей здесь. Что я могу для вас сделать? – спрашивает она.
— Ну, дело в том… — начинаю я. – Я вроде бы как… с ребенком.
Я не могу подобрать нужных слов. Я сперва вообще собиралась сказать что-то вроде: «У меня булочки в духовке», но потом передумала. Она несколько шокирована, и в какой-то момент мне кажется, что она сейчас наорёт на меня, но она просто встает и подходит ко мне.
— Я вижу, — говорит она. — Как давно?
— С октября, — отвечаю я.
— Вы хорошо питаетесь? Похоже, что вы недоедаете, — говорит она. – Вам необходим пре-натальный тоник. И вы должны будете прийти на осмотр, скажем, в среду утром.
— Эм, да, звучит неплохо, — говорю я, растерявшись от такой непривычной мне мадам Помфри.
— И я предлагаю вам привести с собой кого-нибудь, — говорит она.
Да уж, этого не случиться, Поппи. Но я на всякий случай киваю.
— Спасибо, — говорю я и разворачиваюсь, чтобы уйти.
— Мисс Уизли, если вам еще что-нибудь понадобиться, не стесняйтесь. Я сохраню ваш секрет.
Я улыбаюсь ей и покидаю больничное крыло. Один пункт из моего списка выполнен. Вдруг у меня появляется желание съесть большой гамбургер с сыром и арахисовым маслом. Обычно, я не ем арахисовое масло. Я бегу вниз на обед и занимаю место рядом с Честити Финч, еще одной шестикурсницей-гриффиндоркой.
— Привет Роза, где ты была? – спрашивает она меня.
— О, я всего лишь сходила за книгой, — лгу я. Я накладываю на тарелку примерно четыре полных ложки картофельное пюре, две свиные отбивные, морковь, брокколи… Я никогда не ем овощи, но они сегодня очень приятно пахнут. Тянусь за грибами, но при виде их мне почему-то становится нехорошо. В чём дело? Грибы даже не пахнут, как все остальное, и все же я чувствую их запах так явно, словно Честити искупалась в них.
— С тобой все в порядке? Ты ужасно побледнела, — говорит Честити.
— Да, со мной все хорошо, — отвечаю я. Я смотрю на свою тарелку, заваленную едой, и понимаю, что есть мне перехотелось.
— Ты собираешься все это съесть? – недоверчиво спрашивает она.
— Эм, нет, — говорю я. – Как говорится, видит око, да зуб неймёт… знаешь что, увидимся позже.
И, не прикоснувшись к своему обеду, я ухожу из Большого зала. Джеймс, Фред и их друзья только освободились после последнего на сегодня урока. Один из друзей подмигивает мне, и я чувствую неприязнь. Этот парень ещё узнает, как со мной заигрывать, точно говорю.
— Рыжая! – восклицает Джеймс. – Тренировка по Квиддичу в семь. Не забудь!
— А, да, — говорю я. Совершенно вылетело из головы.
Я прибегаю в Общую гостиную, хватаю ручку и бумагу, и начинаю строчить письмо тете Джинни. Она же велела писать, если возникнут вопросы, верно?
Тетя Джинни,
Большое спасибо за Ваше письмо. Оно заставило меня почувствовать себя гораздо лучше, ведь есть кто-то, с кем я могу поговорить. Я сходила к мадам Помфри сегодня. Она дала мне какой-то тоник, чтобы помочь мне восполнить силы. У меня состоится первое обследование в эту среду, так что мне очень любопытно! Она сказала, что я должна буду привести с собой кого-то, но я не совсем поняла, кого.
В любом случае, Вы разрешили мне задавать любые вопросы, и у меня один уже есть – можно ли летать, когда ты беременна? У нас в эту субботу ответственный матч против Слизерина, и Джеймс настаивает на тренировках каждый вечер на этой неделе. Я не уверена, что смогу через все это пройти и оправдать его ожидания.
Еще раз спасибо. Вы моя спасительница. Как там родители? Еще не поубивали друг друга? Передайте дяде Гарри, что я его тоже очень люблю.
С любовью,
Роза
Я иду в совятню отправить письмо, а затем на квиддичную тренировку. Так как я не знаю, можно ли мне летать, то летаю очень медленно и осторожно, не делая резких движений. Я хорошо справляюсь со своей задачей, из всех запущенных в меня мячей, я пропустила только три и то, из-за того, что не стала кидаться за ними, чтобы поймать. Джеймс орет как сумасшедший, каждый раз, когда я пропускаю мяч, но я стараюсь его не слушать.
После тренировки я ставлю метлу в сарай для метел, и Джеймс неожиданно прижимает меня к стене. Он очень зол.
— Рыжая! Какого черта ты вытворяешь? – кричит он.
— Заткнись, Джей, я не в настроении.
— Я не собираюсь затыкаться! Мы должны выиграть этот матч, ведь до сих пор у нас есть шанс получить Кубок! Ради Мерлина, Рыжая! Я думал, ты тоже этого хочешь! Неужели тебе хочется, чтобы Ал и Малфой у нас выиграли?
— Ал твой брат, — говорю я. – Почему ты постоянно доказываешь всем, что лучше его?
— Я просто не хочу, чтобы Слизерин выиграл Кубок. Что, черт возьми, с тобой происходит?
— Оставь меня в покое! – кричу я и убегаю от него, игнорируя его крики. Дом все еще в раздевалке, когда я захожу туда, и у нее забавная улыбка на лице. Она даже не замечает моего настроения.
— Привет, Роза, — улыбается она, — хорошо полетали, правда?
— Я бы не стала говорить это Поттеру, — мрачно говорю я. Она выглядит немного опешившей оттого, что я назвала нашего кузена по фамилии, но мне действительно все равно. Она только пожимает плечами и продолжает улыбаться.
— Я сейчас встречаюсь со Скорпиусом, — легкомысленно говорит она. Очевидно, что она прямо лопается от желания сказать мне это.
— Оу… и как? – спрашиваю я. Пожалуйста, скажи, что ты его ненавидишь…
— Фантастично, — она в восторге. — Роза, мне кажется… кажется, я в него влюбилась.