Кроме Джеймса, встречающегося с Лаурой Фелпс, конечно же.
– Мам… ты не можешь ничего изменить, – говорю я. – Все это в прошлом. Но, может, ты поговоришь с папой? Я имею в виду, есть же что-то, что ты можешь использовать против него с этим его поцелуем?
Только подумать, мои родители разводятся из-за такой мелочи. Почему они такие чертовски упрямые? Мама ничего не отвечает.
– Ты все еще любишь папу? – спрашиваю я, боясь узнать ее ответ.
– Я полюбила твоего отца, когда мне было двенадцать лет, – признается она, – и вряд ли я перестану любить его и сейчас, тридцать лет спустя.
– И он все еще любит тебя, – говорю я ей. – Ты должна увидеть в каком он находится состоянии, он просто раздавлен, мама. Пожалуйста, всего лишь поговори с ним.
– Но это он тот, кто…
– Мне все равно, – плачу я, – я просто не могу больше выносить ваши ссоры! Пожалуйста, постарайся это исправить… ради меня и Хьюго.
Я остаюсь, чтобы пообедать с мамой, а потом возвращаюсь в Хогвартс. Оказалось, что это довольно-таки далеко: возвращаться из Хогсмида в замок, а я этого никогда не замечала. Почти полтора часа прошло, пока я добралась до замка, и квиддичный матч уже успешно закончился. По дороге в гриффиндорскую башню я никого не встретила, поэтому узнать, кто же выиграл, было просто невозможно. Так в неведении я вошла через портретный проем в гостиную.
В общей гостиной было пусто, не считая Джеймса, Ала и Лоркана Скамандера. Как странно. Лоркан сидит на диване, в то время как Джеймс и Ал расположились на пуфах напротив него с очень серьезными лицами. Они даже не заметили моего прихода.
– Так как там ваши с Лили отношения? – спрашивает Ал, голос которого звучит очень пугающе.
– Я… я-я, – бормочет бедный Лоркан, не в состоянии связно высказаться.
– Не трать впустую наше время, – говорит Джеймс. – Ты планируешь ее расстроить?
– Ага, потому что мы терпеть не можем тех людей, которые расстраивают нашу маленькую сестричку, правда Джеймс? – говорит Ал.
– Определенно, – отвечает Джеймс. – В самом деле, последнего парня, который расстроил Лили, не видели несколько дней.
– И последнее, что я о нем слышал – он все еще находился в Мунго с ожогами, – добавляет Ал.
И как только Джеймс и Ал могли когда-либо и кого-либо увидеть в Мунго? Лоркан выглядит невероятно напуганным.
– Я н-не хочу расстроить ее, – заикается Лоркан.
– Тебе же будет лучше, – мрачно тянет Джеймс. – Тебе ведь хорошо известно, кто наш отец, правда?
– Гарри Поттер, парень, который победил самого темного волшебника всех времен и народов, – говорит Ал так, словно Лоркан не знает.
– Сразился с Венгерской хвосторгой, – добавляет Джеймс.
– И с сотней дементоров одновременно, – говорит Ал.
– И у такого сопляка, как ты, не должно быть с ним никаких проблем, – ставит точку Джеймс.
Я закатываю глаза: дядя Гарри никогда не сделает ничего плохого Лоркану, ведь его мать лучший друг крестного!
– А наша мать превосходно владеет Летуче-мышиным сглазом, – произносит Ал.
– Наш дядя почти оборотень.
– Это не говоря еще о Тедди, – добавляет Ал.
Лоркан дрожит.
– Молодец, Ал, ведь Тедди тоже наполовину оборотень.
– Ага, тогда если взять дядю Билла и Тедди, выйдет самый настоящий оборотень!
– Так что, – произносит Джеймс, – если ты только подумаешь, а не расстроить ли Лили, сразу же начинай смотреть в оба.
Лоркан кивает, и его все еще лихорадочно трясет.
– Я не причиню ей зла, – говорит он. – Обещаю.
– Мы знаем, что ты так и сделаешь, – говорит Джеймс. – Ты хороший парень. Мы просто должны были тебя предупредить. Это наша обязанность, как старших братьев Лили.
– Не заставляй нас повторять все это, – говорит Ал, поднимаясь. На нем, как и на Лоркане, зеленая квиддичная форма, да и Джеймс одет в свою красную мантию.
– Привет, ребята, – говорю я, и каждый из них подпрыгивает при моем «внезапном» появлении. – И даже Лоркан здесь. И что же ты здесь делаешь?
Я произношу это с сарказмом, что вовсе на меня не похоже.
– Мы не слышали, как ты вошла, Рыжая, – говорит Джеймс, но я его просто игнорирую, так как все еще злюсь из-за Лауры.
– Лоркан, не волнуйся из-за того, что наговорили тебе эти идиоты, – говорю я ему. – Они горазды запугивать, а вот до дела редко доходит.
Мне кажется, что при слове «дело», Лоркан еще больше испугался. Он нервно улыбается, а затем выбегает из общей гостиной. Бедный парень.
– Вы оба должны перестать себя вести, как старшие братья-защитники, – шиплю я. – Лили вас просто убьет, если узнает об этом.
– Да, что она сможет нам сделать? – издевается Ал.
– Твоя мать не единственная, кто превосходно владеет чарами Летуче-мышиного сглаза, – продолжаю шипеть я, и мальчишки начинают слегка нервничать, услышав это заявление. – Так скажите мне… кто победил?
Лицо Ала, расплывается в широкой улыбке, а Джеймс наоборот хмурится.
– Слизерин, конечно же! – самодовольно говорит Ал. – Вы, двое гриффиндорских лузеров, можете прийти на вечеринку в подземелья.
– Спасибо, но я лучше съем старый носок Дадли Дурсля, – горько говорит Джеймс.
Пальцы Ала, складываются в большую «L», прежде чем он скрывается за портретом. Джеймс и я остаемся наедине в комнате, хмуро взирая друг на друга, прежде чем расходимся по своим спальням. Дом вообще изменилась в лице и выглядит так, словно она готова кого-нибудь убить.
– Я уже слышала про матч, – говорю я.
– Десять очков! – восклицает она. – Десять чертовых очков разницы! Если бы наш вратарь хотя бы следил за игрой, вместо того, что бы наблюдать за Фионой Джордан, мы могли бы выиграть! Скорпиус мне никогда не забудет этого провала!
Я сочувственно улыбаюсь ей, но тоже потрясена проигранным матчем. Мы никогда не проигрывали Слизерину. На самом деле, Гриффиндор никогда не проигрывал с тех пор, как на своем пятом курсе, Джеймс стал капитаном.
Вечеринка Слизерина начинается еще днем. Кажется, они празднуют тот факт, что им наконец-то удалось победить Гриффиндор, после шести лет бесплодных попыток. На ужине слизеринцы украсили большой зал зелеными полотнищами (голову даю на отсечение – это был сокрушительный финал!) и распевали восхваляющие песни в честь Ала, словно он их бог.
Поттер, Поттер, Поттер!
Да! Да! Да!
Ох, ну очень оригинально. Джеймс, кажется, на грани убийства, и еще более противно то, что Лили сидит вместе с Лорканом за столом Слизерина. Дом же, наоборот, сидит рядом со мной такая же сердитая, как и Джеймс. Она не разговаривает с Малфоем вообще.
Вперед парни в зеленом, вперед парни в зеленом…
– Если они не заткнуться прямо сейчас, – бормочет Дом, – я кину Авадой в сидящих за слизеринским столом, и мне все равно, в кого она попадет.
– Мне кажется, лучше просто заложить бомбу, ну, ты понимаешь, чтобы стереть их всех с лица земли, — говорю я.
Поттер наш король!
Поттер наш король!
Он всегда поймает квоффл
Поттер наш король!
– Это моя песня! – протестую я, возмущенная тем, что слизеринцы ее украли.
– На самом деле, это песня твоего отца, – произносит Джеймс. – И именно слизеринцы ее придумали… видимо, чтобы оскорбить его.
Слизерин правит!
Гриффиндор подчиняется!
Малфой пошел и поймал снитч,
А Джейми немного п…
Джеймс бросает свой учебник по Астрономии в большего семикурсника со Слизерина и попадает ему прямо между глаз… легенда.
2,4,6,8
Кого мы ценим?
Не львов!
Не львов!
Они, как дерьмо, и никогда не победят
Потому что мы – СЛИЗЕРИН!
– Мы, черт возьми, победим в следующий раз, когда будем играть против них! – восклицаю я.
Дом сосредоточено рассматривает свою вилку, словно готова метнуть ее в любой момент. Только если я не получу ей первая.
– Брось, – говорю я. – Давай вернемся в общую гостиную.
Одна легенда – Поттер
Всего лишь один легендарный Поттер
Одна легенда – Поттер!
Всего лишь один легендарный Поттер…