*
POV Скорпиуса
— Тедди и Виктуар! — повторяет каждый.
Из всех свадеб, на которых я был, эта определенно кандидат на наихудшую. Я совершенно не понимаю, зачем пришел сюда. Наверное, я думал, что будет весело? Не поймите меня неправильно, я люблю хорошие свадьбы. Когда тетя Дафна вышла замуж, были танцы и фейерверки. И пусть я еще не видел рок или ча-ча-ча, или даже макарену, и, можно подумать, что так будет на любой свадьбе. Но ведь это волшебная свадьба, а моя тетя вышла замуж за маггла, и почему-то решила, что у магглов классная музыка.
Нет, эта свадьба — как бы мягче выразиться — такая же веселая, как званый ужин у Монтгомери. По рассказам мамы, скука там была неописуемая.
Поскольку мистер Поттер поднимается на возвышение, чтобы сказать речь, Дом встает и говорит, что ей надо припудрить носик. Проходя мимо меня, она хватает меня за плечо, всаживая в него свои длинные ногти, и шепча мне на ухо:
— Следуй за мной, сейчас же.
Она хочет меня вернуть? Потому что у нее уже есть замена, и если она думает…
— Немедленно! — шипит она.
Решив, что не может быть ничего хуже, чем выслушивание свадебных речей, я иду за ней. Это, должно быть, выглядит странно, но Марк, похоже, так не считает. Или он просто тупой идиот с полным отсутствием мозгов…
Стоп. Ты не ненавидишь Марка. Ты ненавидишь Дом, помнишь?
Я выхожу за ней из шатра, и она оборачивается ко мне, кипя от бешенства. Что с этими девчонками Уизли сегодня? Злятся и сексуально домогаются меня.
— Ты идиот! — орет она, отвешивая мне затрещину.
— Ауч! Что, черт возьми, сейчас было?!
Очевидно, у нее нет на меня планов сексуального характера. Вместо этого она явно решила меня убить.
— Как вообще можно быть таким идиотом?! — она снова бьет меня.
— Ауч!
Я отскакиваю от нее — ведь так, чего доброго, и вся жизнь пролетит перед глазами.
— Ты ужасно туп, знаешь об этом? Ты самый тупой идиот, которого я видела за всю свою жизнь!
— Вау! Помедленнее, Дом, какого черта сейчас происходит? — кричу я, пребывая в ужасе от ее действий.
— Что ты ей сделал? — выплевывает она, ее светлые волосы выбиваются из прически… но что, черт возьми, она имеет в виду? — Что ты сделал с Розой?
Вместо того чтобы саркастично сказать: «сделал ее беременной, но думал, ты об этом и так знаешь», я отвечаю:
— Понятия не имею, о чем ты, — и за это я зарабатываю еще одну затрещину.
— Я не дура, — звереет она. — В одно мгновение она повсюду тебя ищет, чтобы рассказать что чувствует, и вот вы сидите на противоположных концах стола и бросаете друг на друга виноватые взгляды. Что ты с ней сделал?!
— Да ничего я ей не делал! — кричу я, и фактически я не вру. Она поцеловала меня, а я, как клинический идиот, абсолютно ничего не сделал. Я просто стоял там. Чем больше я об этом думаю, тем яснее понимаю, насколько глупым я выглядел. — Я ничего не сделал, — повторяю я тихо.
— Подожди…что? — Дом смотрит на меня. — Что это значит?
— Это означает, что… — ох, ужасно стыдно. — Она поцеловала меня, а я просто стоял там.
Дом смотрит на меня, шокировано распахнув глаза. А затем…
Шмяк!
Прямо по затылку.
— Господи, Дом, прекрати меня бить! Я не хочу давать сдачи девчонке! — кричу я, потирая раскалывающуюся голову.
— Ты идиот! — повторяет она сердито. — Ты сейчас говоришь мне, что девчонка, по которой ты, Мерлин знает, как долго тосковал, тебя поцеловала, а ты ее отшил?
Да, это только лишний раз подтверждает…
— Я…
— Нет, — обрывает она, прежде, чем я успеваю начать. — Даже не пробуй оправдываться. Ты — самое большое бревно в мире, знаешь об этом? Тебе не кажется, что она уже достаточно вынесла за последние месяцы?
— Знаю…
— Тогда почему ты это делаешь? Вы, Малфои, что, только и стремитесь стать еще большими засранцами, чем ваши предки? Потому что, Скорп, ты в этом определенно преуспел!
— Я испугался! — признаюсь я. Жаль, что я оказался таким трусом. — Я-я… имею в виду, что это все слишком, понимаешь? Я стану отцом через несколько месяцев, и я просто… что, если у меня не получится?
Она вздыхает и присаживается на одну из садовых скамеек.
— Садись, — требует она, указывая на стул, напротив нее, — мигом!
Я сажусь, потому что опасаюсь, как бы она вновь не принялась бить меня, если я ослушаюсь.
— Как ты думаешь, что связывает вас? Думаешь, ты и Роза просто друзья? И что вы будете делать, имея на руках ребенка? — спрашивает она.
— Я не знаю, — бормочу я.
— Если бы ребенка не было в уравнении — скажем, Роза никогда бы не забеременела, ты бы был с ней? — прессует меня Дом.
Да, был бы. Она ведь Роза.
— Примем твое молчание за согласие, — говорит Дом. — Так чего ты ждешь?
Я не знаю.
— Я облажался, — признаю я.
— По полной, — соглашается Дом. — Пытался добраться до нее через меня. Что Роза сказала тебе?
— Э-э… — я пытаюсь вспомнить, как можно точнее, — думаю, что ее точные слова были: «Я люблю тебя, идиот»… или что-то очень похожее на это.
— Ты же понимаешь, что это значит? Такая, как Роза Уизли, никогда не скажет тебе чего-то другого. Это все равно, что прочесть чертов шекспировский сонет, вот что это значит на ее языке, понимаешь? Роза не романтик.
— Я заметил.
Дом качает головой.
— Ты на самом деле идиот. Не могу поверить, что ты отшил ее.
— Мне очень жаль, и не могла бы ты еще пару раз провернуть нож в моем сердце? А то я все еще чувствую себя слишком хорошо.
— Тебе следует извиниться, — серьезно говорит Дом. — Даже если ты не хочешь быть с ней, ты должен извиниться за то, что причинил ей боль. И, ради Мерлина, постарайся не причинить ей еще большей боли. Просто перестань играть с ней.
Я киваю. Дом встает, чтобы вернуться в шатер, где продолжается свадьба, о которой я совершенно позабыл.
— Дом, — зову я прежде, чем она уходит, и она оборачивается ко мне. — Я сожалею, что так поступил с тобой. И… я рад, что ты встретила Марка.
Ну, может быть, это было и слишком. Я не то, чтобы уж сильно рад. Я до сих пор немного зол на нее за то, что она мне изменяла в течение месяца, хотя я вообще использовал ее, чтобы досадить ее кузине. Тем не менее, обманывать — плохо. (Тот поцелуй с Розой в канун Нового года не в счет… То, что случается в канун Нового года, не стоит учитывать в остальные дни, каждый об этом знает.)
— Мне жаль, если я сделала тебе больно, — отвечает она. — И я не имею в виду сегодняшнее.
Да, думаю, ее оплеухи менее болезненны, чем вранье. И уверен, могу рассматривать эти слова как начало чего-то большего, чем вражда. Она входит в шатер, и я могу сказать, что сейчас мы сделали первый шаг на пути к дружбе.
Я тоже захожу внутрь; сейчас речь произносит один из друзей жениха, рассказывая о том, как они с Тедди несколько раз оказывались в дерьме по уши во время отдыха в Испании, но Виктуар на все наплевать — она безгранично счастлива. Роза играет с прядью волос, и ей явно скучно.
— Выйди со мной, — шепчу я ей, чтобы не прерывать мистера Я-был-так-укурен посреди выступления. Она поднимает взгляд на сцену, решив, что больше не выдержит этих выступлений, и кивает.
Оказавшись на улице, я делаю глубокий вдох. Вот он, момент истины. Я должен быть с ней учтив или должен дать нам шанс? Она злится, возможно, она больше не хочет давать шанс мне. Не то, чтобы я ее винил. Я реально сделал ей больно.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, и понимаю, насколько глупо это прозвучало.
— Все тип-топ, спасибо, — отвечает Роза, скрестив руки.
— Тип-топ? — усмехаюсь я.
— Это мое слово дня, — вскидывается она. — У тебя с этим какие-то проблемы?
— Нет, — быстро отвечаю я, — никаких проблем.
— Это все, что ты хотел? — хмурится она. — Убедиться, что я в порядке?
— Н-нет… — признаюсь я. — Послушай, я извиняюсь за то, что уязвил тебя, и за то, что я бревно и идиот, и… — я стараюсь думать о других вещах, сказанных Дом, — и дерьмовая башка…
— Не забудь еще онаниста, — добавляет Роза.
— И это тоже, — соглашаюсь я, — я… как бы немного запаниковал, думаю. Все становится настолько реальным, что я боюсь, что про*бу все.