Не знаю, сколько прошло времени, но Ритар, молча сидевший рядом со мной, вдруг спросил:
— Что было в твоем видении Дели? Что произойдет?
Как могла подробно пересказала то, что увидела. Пожалуй, нужно было начинать именно с этого, а не с упреков.
— Погоди, я не совсем понял: когда убили твою флейру, кто-то ранил и тебя?
— Нет, Ритар. Если погибнет Лира, то умру и я. И наоборот. Наши жизни связаны воедино, пусть это и звучит нереально.
— Но как такое возможно? Это же…
— Древняя магия? Да. Ты знал, что флейры непростые животные? Поэтому их и истребляли, считали, что их кровь способна передавать магическую силу. Отчасти это оказалось верным. Вот только не кровь, а сердце, отданное добровольно, может сотворить невозможное. Даже вернуть к жизни.
Я пока не готова была рассказать все о себе и Лире, да и того, что было озвучено, оказалось достаточно, чтобы айкар на несколько минут ушел в свои мысли. О подробностях он, к счастью, расспрашивать не стал.
Зато вопросы были у меня.
— Почему Кевар послал тебя за мной? И какой смысл в нашей свадьбе?
— Почему он вообще отправил кого-то на твои поиски или почему именно меня?
— И то, и другое, — пожала плечами. На самом деле меня интересовали все подробности. Ведь не просто так он это задумал. Сначала организовать похищение, чтобы избавиться, а затем послать свою правую руку, чтобы меня найти? Если бы у Ритара был приказ меня убить, я была бы мертва. Никто бы не узнал, что дочь прежнего Наместника сгинула не просто так. В чем-то был смысл показательного убийства. Но мотив дядюшки оставался для меня загадкой. Я надеялась, что рассказ наемника прольет на это хоть каплю света. — Что произошло после того, как на нас якобы напали разбойники?
— Дел, — устало выдохнул Ритар, — я не думаю, что это было подстроено…
Резко вскинула руку, останавливая готовые вот-вот сорваться с его уст слова оправдания Кевара.
— Ритар, — твердо встретила его взгляд, — давай пока что каждый останется при своем мнении, и не будем доказывать друг другу, кто прав. Ты не будешь оправдывать Кевара, я промолчу о том, что обо всем этом думаю. На данный момент лучше разобраться с фактами. Я хочу узнать, что предшествовало его решению отправить тебя на поиски.
Мужчина какое-то время буравил меня странным взглядом, но кивнул, соглашаясь.
— Хорошо. Меня еще не было в довенате, когда это произошло. Я узнал, что ты вышла замуж, когда вернулся… — уголок губ дернулся в непонятной мне усмешке. — Кевар едва ли не с порога ошарашил, что любимая племянница пропала.
На слове “любимая” я все-таки скептически хмыкнула, на что получила укоризненное:
— Сама сказала — только факты.
— Извини, ты прав. Так что там с пропажей?
— Кевар рассказал, что на вас напали, а тебя похитили. Поиски не увенчались успехом, тебя к тому времени уже считали погибшей, как за несколько дней до моего приезда прошел слух, что ты в Номаду.
— И кто этот слух пустил — не понятно? — озадачилась я. Не могла же я вдруг понадобиться Наместнику? Может матушка постаралась? С нее станется.
— Загадка. Людская молва такова — начала никогда не сыщешь. Но весть разнеслась достаточно быстро и вызвала волнения в народе.
Ах вот оно что! Я едва удержалась от комментария. Пришлось в прямом смысле прикусить язык, чтобы не нарушать свои же условия. Значит, пошла молва, и дядюшка не мог не отреагировать и не проверить этот слух. Но почему Ритар? Почему не очередной неизвестный наемник, который мог запросто меня убить? Почему, в конце концов, Кевар сразу не стал действовать через Лиру? Или он до сих пор не узнал о нашей связи? Возможно ли, что это случится позже, ко времени моего видения?
— И тут так вовремя объявился ты?
— На самом деле я отказался.
Что?
У меня даже рот открылся от удивления. Однако прежде, чем я придумала еще двадцать логических цепочек, Ритар продолжил рассказ:
— Я возвращался из похода с одним желанием — завершить службу, о чем уже писал Кевару раньше. И когда мне сообщили, что нужно срочно ехать за тридевять земель, чтобы проверить какой-то там слух о пропавшей три месяца назад девице, которой уже и в живых то могло не быть — ничего личного, малышка, — ответил он на мой возмущенный возглас, сверкая лукавыми смешинками на дне черных омутов, — я, само собой, запротестовал. Но тот выдвинул свое условие: я тебя возвращаю, и он меня отпускает обустраивать гнездышко на пожалованном куске земли. Пришлось согласиться.
— Значит, он тебя заставил.
— Не скажу, что сильно сопротивлялся. Да и девицу знал не понаслышке, жалко стало…