— Прости.
— Куда ты?
— Вернусь на время к родителям, потом решу.
— Так все и кончилось, — заключил Уолтер. — Взяла сумку и ушла. Я вышел за ней на улицу, пытался уломать. Но она ничего не желала слушать. Села в машину и смылась.
— И что вы стали делать? — спросил Гэхаловуд.
— В магазин зашел клиент. Пришлось вернуться.
— Вы были в магазине один?
— Да, сейчас тут только я. Родители отдыхают, возвращаются завтра.
— Значит, вы не ожидали, что Аляска от вас уйдет?
— Нет! У нас были всякие нелады, как у всех. Но чтобы просто так уйти, не сказав ни слова…
— У нее был кто-то другой? — спросил Вэнс.
— Нет! — вопрос задел Уолтера. — А впрочем… не знаю… я уже ничего не знаю… все какое-то нереальное…
— И что дальше?
— Торчал в магазине до самого закрытия. Не хотел уходить раньше, родители иногда звонят, якобы узнать, как дела, а на самом деле проверяют, на месте я или нет. Испытание такое — насколько я серьезно настроен и готов взять дело в свои руки. Говорят, что от меня зависит, когда они уйдут на покой, ну, давят так, понимаете. Короче, я надеялся, что она вернется, но она не вернулась. Закрыл магазин, поднялся к себе. На душе было паршиво. В конце концов я вышел из дома. Мы с приятелем, Эриком Донованом, решили съесть по гамбургеру и посмотреть хоккей в “Нэшнл энфем”. Вернулся я довольно поздно.
— В котором часу?
— Не помню. Сильно выпивши был. Лег и проспал до полудня.
— Вы не ездили на заправку, не пытались урезонить Аляску?
— Нет.
— Почему? — спросил Гэхаловуд. — Если бы меня бросила девушка, мне бы хотелось пойти к ней и попросить объясниться.
— С какой стати? — сердито пробурчал Уолтер. — Аляска уж если что решила, так решила. И потом, что, я буду умолять ее, делать из себя посмешище? Не хватало еще валяться у нее в ногах на глазах у всех клиентов заправки.
— Ну конечно, вы крепкий орешек, — съязвил Вэнс.
Уолтер пожал плечами:
— Я раз двадцать пытался ей звонить. Завалил ее сообщениями.
— Вы имеете в виду, на мобильный? — спросил Гэхаловуд.
— Конечно, на мобильный. А что?
— А то, что мы не нашли ее телефон. Ни у нее самой, ни в машине. Все ее вещи нашли, кроме мобильника. Уолтер, мы могли бы подняться к вам в квартиру?
— Само собой.
Молодой человек вывел полицейских из магазина через служебный вход. Рядом с ним находилась наружная лестница на второй этаж. Все трое зашли в квартиру, и Гэхаловуд с Вэнсом приступили к общему досмотру.
— Что вы ищете? — спросил Уолтер.
— Ничего конкретного. Просто положено в такой ситуации.
— Вы хотите сказать, в случае убийства?
— Да. Где вещи Аляски?
— В спальне.
Уолтер провел полицейских в комнату. Гэхаловуд заметил на полке полуразбитую камеру:
— Чья это камера?
— Аляски.
Гэхаловуд открыл отсек для кассеты и убедился, что тот пуст.
— Что случилось с камерой? — спросил он.
— Понятия не имею, — ответил Уолтер. — Аляска сказала, что уронила. Она в любом случае никогда ею не пользовалась. Завела для кастингов. Мечтала быть актрисой. У нее даже агентша была в Нью-Йорке, все такое. Но с тех пор, как Аляска переехала сюда, она оставила все эти планы.
— Если она никогда не пользовалась камерой, то почему она в таком виде? — спросил Вэнс.
— Не имею представления, правда.
Гэхаловуд открыл шкафы и осмотрел одежду:
— Каких-то вещей не хватает?
— Трудно сказать. Я же говорил, она с сумкой уехала, там были какие-то шмотки.
Гэхаловуд приподнял стопку брюк и вдруг застыл. Под брюками лежали еще два письма, таких же, как в кармане у Аляски:
я все про тебя знаю.
— Аляске кто-то угрожал? — спросил Гэхаловуд.
— Нет, а что?
— А то, что она получала угрозы. — Гэхаловуд показал Уолтеру послания.
— Это еще что такое? — спросил тот.
Ему казалось, что он сходит с ума.
— Аляска никогда вам про них не говорила?
— Нет, никогда! Какой-то кошмарный сон.
Под вечер оживление на Грей Бич спало. Тело Аляски унесли, ограждение у пляжа сняли. Полицейские машины уезжали одна за другой. Толпа репортеров и зевак поредела. Смотреть больше было не на что.
Гэхаловуд с Вэнсом вернулись в Конкорд, в управление полиции штата Нью-Гэмпшир, и приступили к неизменному ритуалу, с которого начиналось каждое их новое дело: установили позади столов большую магнитную доску и стали на ней развешивать первые данные расследования.