— Он служил в армии?
— Да, после лицея пошел в морскую пехоту. Участвовал в войне в Заливе и в Сомали. Потом решил вернуться к жизни на гражданке, по-моему, хотел взять на себя магазин родителей. К тому же охота и рыбалка — это его конек. Мы с Уолтером знали друг друга со времен лицея. Я обрадовалась, увидев его снова. Пробежала искра, мы стали жить вместе. Вначале было очень ничего.
— Когда это было?
— Осенью девяносто четвертого. Но долго это не продержалось.
— Что между вами произошло?
— Мне очень нравился Уолтер. Он в принципе славный парень. Но я быстро поняла, что наша связь далеко не зайдет. Я была еще молода, но мне хотелось замуж, детей. И я сознавала, что построить свою жизнь с Уолтером не смогу.
— Почему?
— У меня было желание уехать из Маунт-Плезант, повидать что-то другое. Не знаю, как так получилось, но пять лет спустя я все еще здесь, замужем за местным и с двумя детьми, которые тоже наверняка проживут здесь всю жизнь.
— Городок очень милый, — возразил Вэнс.
— В милых городках обычно живут узколобые люди, — ответила Дебора Майлз. — В какой-то момент надо суметь вырваться.
— Значит, вы собирались уехать из Маунт-Плезант. Это и стало причиной разрыва с Уолтером?
— Нет, как я и сказала, я не могла себе представить, что останусь с ним до конца дней. Через несколько месяцев я сломалась и решила от него уйти. Дело было незадолго до Рождества. Воспринял он это ужасно. Даже странно, потому что в первый момент он толком и не отреагировал. Мы пошли выпить кофе в “Сизон”. Я сказала, что, по-моему, нам надо разойтись, а он только и ответил: “О’кей”. Вид у него был такой, как будто ему совершенно плевать. Я вернулась домой с огромным облегчением, что все так хорошо кончилось. В тот вечер родителей не было дома. Я смотрела телевизор в гостиной — и вдруг слышу удары в дверь.
Маунт-Плезант
Декабрь 1994 года
Поначалу Дебора Майлз удивилась: кто это так колотит, вместо того чтобы нажать на звонок? Но нисколько не встревожилась. Маунт-Плезант — городок мирный. Открыв дверь, она увидела Уолтера. Вид у него был вконец промерзший. Дом Майлзов стоял на отшибе. И в тот зимний вечер вокруг было снежно и совсем темно.
— Уолтер, ты что тут делаешь?
Казалось, он был в ярости. Глаза горели недобрым огнем.
— У тебя кто-то есть, да? — с отвращением бросил он. — Снюхалась с кем-то, рога мне наставила.
— А? Ты что несешь, Уолтер? Я тебе не изменяла.
— Не ври, шлюха!
— Перестань, Уолтер, ты меня пугаешь. Что на тебя нашло?
Но Уолтер гнул свое:
— Его ждешь?
— Никого я не жду.
— Для него вырядилась?
Дебора никогда не видела Уолтера в таком состоянии. Ей хотелось любой ценой разрядить ситуацию, уговорить его уйти.
— Уолтер, я смотрю телевизор, вот и все. Клянусь. Шел бы ты домой.
— Ты дрянь, Дебора!
В ней поднимался страх. Надо было выпроводить Уолтера. Она хотела захлопнуть дверь у него перед носом, но он загородил проход. Тогда она достала последний козырь:
— Уолтер, ступай домой. Родители здесь, а ты знаешь отца: он не любитель таких сцен.
— Твоих родителей нет дома, — хохотнул он. — Они уехали добрых полчаса назад.
— Ты за мной шпионишь? — Дебора изменилась в лице.
— Я ждал, не явится ли твой прекрасный принц, но на улице и впрямь холодрыга. Ну-ка, впусти меня, нам надо поговорить.
Отчаянным жестом Дебора резко оттолкнула Уолтера. Тот от неожиданности упал в снег. Пока он поднимался, Дебора успела закрыть дверь на засов. Уолтер ринулся на преграду и стал дубасить изо всех сил. Орал: “Открывай! Открывай, шлюха!” Дебора взбежала по лестнице и спряталась в родительской спальне. Вдруг она услышала, как с грохотом разбилось окно. Она схватила телефон и набрала номер полиции.
— Уолтера задержали, когда он уходил с нашего участка, — рассказывала Дебора Майлз. — Он был в дымину пьян.
— Вы подали заявление?
— Нет, он оплатил новое стекло и прислал мне и родителям письмо с извинениями. Отец у меня воевал во Вьетнаме и всегда сочувствовал ветеранам. И потом, настоящим наказанием для Уолтера стало то, что после этого эпизода от него отвернулись все местные девушки. Он себя выдал с головой. Потому и ездил так часто в Салем, к своему приятелю Эрику Доновану. Надеялся встретить девушку, которая не знала бы о его прошлом. Когда он привез ту прелестную блондинку, Аляску, мы все удивлялись, что бедняжка делает в нашей богом забытой дыре. В сущности, я жалею, что не стала тогда писать на него жалобу. Надо было написать, не ради себя, ради других. Может, я смогла бы это предотвратить.