На следующий день в семь утра Реган должна была вылетать в Нью-Йорк, в аэропорт имени Джона Кеннеди. Я предложил сходить куда-нибудь поужинать, но она сказала, что предпочла бы остаться в отеле.
— Здесь очень хороший ресторан, — заметил я.
— Твой номер еще лучше, — улыбнулась она.
Мы заперлись на весь вечер в моем номере. Долго нежились в огромной ванне, в обжигающей пене, любуясь в огромное окно на снег, по-прежнему опускавшийся на Монреаль. Потом заказали ужин в номер. Все казалось легким, мы были единым целым. Я жалел лишь об одном — что не могу проводить с Реган больше времени. На то были свои причины: во-первых, расстояние (я жил в Нью-Йорке, а она — в городке в часе езды к югу от Монреаля, где я еще не бывал), а во-вторых и в-главных, жесткое расписание рейсов, от которого она целиком зависела. Наша тогдашняя встреча не стала исключением из правила: ночь опять была короткой, и в пять утра, когда весь отель еще спал, мы с Реган уже собирались. Я любовался ею через дверь ванной. Она была в форменных брюках и лифчике, красилась и одновременно пила кофе. Мы оба уезжали в Нью-Йорк, но порознь. Она по воздуху, я по земле: в Монреаль я приехал на машине. Я подвез ее до аэропорта Трюдо. Когда я остановился у терминала, Реган спросила:
— А почему ты не самолетом, Маркус?
Я на секунду замешкался: как ей толком объяснить, почему я предпочитаю машину? И солгал:
— Люблю дорогу от Нью-Йорка до Монреаля.
Но этот ответ не удовлетворил ее:
— Не пугай меня, ты же не боишься летать?
— Нет, конечно.
Она поцеловала меня и вознаградила словами: “Все равно я тебя очень люблю”.
— Когда мы увидимся снова? — спросил я.
— А ты когда обратно в Монреаль?
— Двенадцатого апреля.
Она заглянула в ежедневник:
— Ночью я буду в Чикаго, а потом ротация, меня на неделю перекинут на рейсы в Торонто.
И, увидев мою расстроенную физиономию, добавила:
— Зато потом у меня неделя отпуска. Вот тогда, обещаю, у нас будет время побыть вдвоем. Запремся у тебя номере и вообще выходить не будем.
— Может, нам куда-нибудь поехать на несколько дней? — предложил я. — Чтобы ни Нью-Йорка, ни Монреаля. Только мы с тобой где-нибудь.
Она энергично закивала, одарив меня своей самой прекрасной улыбкой.
— Я бы с радостью, — шепнула она так, словно признавалась в чем-то не совсем благовидном.
Крепко поцеловав меня, она вышла из машины; я был полон надежд на наше общее будущее. Она скрылась в здании аэропорта, а я, провожая ее взглядом, решил все устроить заранее: организовать романтическую вылазку в один отель на Багамах — “Харбор Айленд”, мне его очень расхваливали. Набрал на мобильном адрес и зашел на сайт отеля: местечко на частном острове выглядело настоящим раем. Вот здесь мы и проведем неделю отпуска — на песчаном пляже, на берегу лазурного моря. Я тут же оформил бронь, а потом выехал в Нью-Йорк.
Миновав Восточные кантоны — в Мейгоге я остановился купить кофе, — я добрался до городка Станстед на границе Соединенных Штатов; вы, быть может, про него слышали: тут находится единственная в мире библиотека, расположенная сразу в двух странах.
На границе американский таможенник проверил у меня паспорт и машинально спросил, откуда и куда я направляюсь. Я ответил, что еду из Монреаля на Манхэттен, и он заметил: “Не самый короткий путь до Нью-Йорка”. Решив, что я сбился с дороги, он подробно объяснил, как выехать на автостраду 87. Я вежливо выслушал его, у меня и в мыслях не было следовать его советам.
Я прекрасно знал, куда еду.
Я ехал в Аврору, в Нью-Гэмпшир. Туда, где мой друг Гарри Квеберт провел большую часть жизни, прежде чем бесследно исчезнуть.
День убийства
3 апреля 1999 года
Полицейский «шевроле импала» без опознавательных знаков несся на полной скорости с включенной мигалкой и сиреной по шоссе 21, соединяющему городок Маунт-Плезант с остальным Нью-Гэмпширом. Полоса асфальта вилась среди цветущих полей и покрытых кувшинками прудов, за которыми простирался громадный лес Уайт-Маунтин.
За рулем был сержант Перри Гэхаловуд. Сидевший с ним рядом напарник, сержант Мэтт Вэнс, не поднимал глаз от карты региона.
— Уже скоро, справа, — подсказал Вэнс, когда они проехали заправку. — Увидишь дорожку, сворачивающую в лес.
— Надеюсь, местная полиция поставила кого-нибудь нас сориентировать.