— Да, конечно.
— Я сейчас еду, в свой офис, — сказал Мейсон. — Не присоединитесь ли вы ко мне завтра в девять утра, миссис Этвуд?
— С удовольствием. Но это для меня слишком рано, если я поеду отсюда. Давайте встретимся… сейчас, минутку… А что, если я приеду прямо к Брогану? Как вы на это смотрите?
— Отлично, встретимся там.
— Значит, завтра в девять. А сейчас я отвезу вас в офис, мистер Мейсон.
— Послушайте, — вмешался Эдисон Дойл. — Я как раз собираюсь в верхнюю часть города и с удовольствием подвезу мистера Мейсона. Вам лучше остаться с отцом.
— Пожалуй, так, — нерешительно сказала Сильвия. — Отцу может понадобиться моя помощь. Вы не против, мистер Мейсон?
— Конечно нет. Надеюсь, нам удалось как-то успокоить вашего отца.
— О, я уверена в этом, — заявила Хэтти. — Папа очень переживал. Он знает о Фриче нечто такое, чего не знаем мы и что его сильно пугает. По-моему, Фрич очень решительный и опасный человек.
— Для вас было неожиданностью, что он позвонил мистеру Бэйну? — спросил Дойл, обращаясь к Хэтти.
— Это говорит о том, что он в безвыходном положении, — сказал Мейсон.
— Боюсь, я не очень-то все это поняла, — ответила Хэтти' растерянно.
— Пойми одно, — вмешалась Сильвия, — как только за это взялся мистер Мейсон, они поняли, что обречены на поражение, и тогда Джей-Джей позвонил отцу и пытался его запугать, не думая о последствиях.
— Тогда надо задать ему хорошую взбучку, — возмутился Эдисон Дойл. — Выходит, он в сговоре с этим своим частным детективом.
— Разумеется, — сказал Мейсон. — Он и живет рядом с Броганом под именем Фрэнка Риди. Но если мы доберемся до главной улики, в чем я не сомневаюсь, то их арестуют за преступный сговор.
— Папа будет против этого, — возразила Хэтти. — Он не захочет никакой огласки.
— Ну, пойдемте, мистер Мейсон, — прервал разговор Дойл. — Мой автомобиль не самая последняя модель, но как-нибудь довезет нас.
• — У меня к вам вопрос, касающийся правовой стороны этого дела, мистер Мейсон, — сказал Дойл, усевшись за руль старенького автомобиля.
— Пожалуйста.
— Как можно доказать подлинность этой записи или то, что она — подделка?
— На основании показаний Фрича. Другими словами, Фрич выйдет на свидетельское место и под присягой подтвердит, что этот разговор имел место и что он записал его на пленку, чтобы защитить себя.
— Но ведь Фрич мошенник?
— Несомненно.
— И шантажист?-
— Несомненно.
— А если Фрич почему-либо не явится для дачи показаний, то эту пленку нельзя будет использовать?
— Совершенно верно. Фрич непременно должен будет показать, что на пленке записан подлинный разговор, происходивший между ним и Бэйном.
— А во время перекрестного допроса Фричу придется признать; что он ограбил банк?
— По-видимому, да.
— Но вы ведь при перекрестном допросе разобьете его в пух и прах.
— Постарался бы, но дело в том, что передача этого дела в суд вызовет ту нежелательную огласку, которая беспокоит мистера Бэйна.
— Вы правы. Я думаю, что Бэйн боится не за себя. Он прежде всего думает о дочерях — двух прекрасных девушках. И над ними нависла такая опасность… Нет, мы не должны допустить этого, мистер Мейсон!
Мейсон кивнул, соглашаясь.
— Такие прекрасные девушки! — повторил Дойл. — Возьмите Хэтти, преданную семье, внимательную и скромную. Ну а Сильвия Этвуд в рекламе не нуждается. Она настоящая красавица. Сколько в ней радости, энергии: с ней чувствуешь себя другим человеком. Признаться, я очень серьезно отношусь к жизни, мистер Мейсон, и мало что вижу, кроме чертежной доски. Возможно, я стану хорошим архитектором, но ведь жизнь-то проходит.
— Вы скоро убедитесь, что трудились недаром.
— Вы, конечно, правы, но когда видишь, что случается с людьми, которые воспринимают жизнь слишком серьезно, и сравниваешь с такими, как Сильвия… Не знаю, мистер Мейсон, наверно, жйзнь нужно расходовать, как деньги. Их нельзя только копить — ничего хорошего из этого не выйдет. Так и жизнь нужно проживать, ведь нет ничего более преходящего, чем секунды, которые отсчитывает стрелка часов. Они невозвратимы. Их надо беречь. Ими надо пользоваться.
— Все не так просто. Молодой человек должен готовить себя к будущему. Вы должны заложить фундамент для достойной жизни. Время, отданное учебе, — это тот же вклад в будущее, что и деньги в банке.
Через мгновение Мейсон прервал наступившее молчание: