— Ее надо будет носить на поясе! — объяснил назначение солонки Серый, вновь бесшумно просочившись в комнату. Я даже подумал, не превращается ли он ради этого трюка в кошку, но потом вспомнил о видовых ограничениях оборотня.
— Вас Дмитрий ищет, — попробовал я отделаться от волка. Состояние души у меня сейчас было не таким, чтобы с кем-то общаться.
— Я знаю! — кивнул зверь. — Пусть поищет. Чем дольше будет чувствовать себя виноватым, тем меньше будет болтать в другой раз. А ты что не одеваешься?
— Обязательно? — уныло спросил я, чувствуя, каким идиотом буду выглядеть в подобном наряде.
— Сейчас нет! — неожиданно порадовал меня волк. — Но когда пойдешь в патруль, придется.
— Вы считаете, в этом можно выйти на улицу?
— Нужно! — отрезал Серый.
Я живо представил, как первый же встретившийся мне наряд милиции искренне порадуется такому прикиду. После чего я на сутки окажусь в обезьяннике и уже не буду защищать животных, а, наоборот, изо всех сил попытаюсь защититься от них.
— Ох! Лучше бы тебя Иван просвещал, — вздохнул зверь, присаживаясь на задние лапы.
— Так давайте его позовем! — Из всех встреченных мной членов Общества Иван-дурак показался мне самым разумным и приятным в общении.
— Занят он. Бухгалтера нашего успокаивает.
Это был серьезный аргумент. Чем спокойнее бухгалтер, тем лучше служащим конторы, в которой тот работает.
— Ладно. Слушай. Объясняю в первый и последний раз! — предупредил волк. — Ты — Неудачник!
— Что?
— Не спорь!
Волк оскалился, и я решил, что возразить ему можно будет и попозже.
— Повторяю! Ты — Неудачник! Твой уровень невезения настолько высок, что тебя можно выпускать на дорогу вместо черной кошки. Ты хоть раз летал самолетом?
— Один раз летал! В отпуск!
— И как вы сели?
— Мы не взлетели. Что-то случилось с двигателем, а пока его чинили, мне позвонили и потребовали, чтобы я вышел на работу.
— Это я и имею в виду! — назидательно произнес волк, выставив вместо пальца коготь. — Пойми, если бы тебе случилось плыть на «Титанике», этот пароход не столкнулся бы с айсбергом. Он затонул бы еще при выходе из порта.
Слова Серого напрочь вывели меня из равновесия. Тем более что они вполне вписывались в мою собственную теорию. Дело в том, что я не согласен с распространенным мнением, будто жизнь состоит из черных и белых полос. Я верю в то, что у каждого из нас есть свой путь. И если человек идет по этому пути не сворачивая, вся его дорога сплошь белая. Другое дело, что по бокам от нее чужая, то есть черная территория. Поэтому, когда мы начинаем вилять (идем то по своему белому пути, то по чужому черному), нам кажется, что жизнь полосатая. Вот, например, у меня дорога сплошь черная. Белых участков на ней не встречается вообще. Но это не значит, что я неудачник. Просто я никак не найду того, что мне предназначено — ровного прямого пути белого цвета. Но я надеюсь, что когда-нибудь обязательно его отыщу. Вернее, надеялся до беседы с волком. И все же полностью признавать его правоту отчаянно не хотелось.
— Странно, — обиженно возразил я. — Но разве в таком случае вы не должны хотеть от меня избавиться?
— А мы бы и избавились! — буркнул волк. — Просто нам на руку это твое предназначение.
— Какое? Топить «Титаники»?
— Что ж, можно и так сказать. Смотри! На свете существуют три вида удачи: хорошая, плохая и дурацкая. «Хорошая» — это чистое, светлое, ничем не омраченное везение. Так сказать, без последствий.
— Как в лотерею миллион выиграть?
— Не просто выиграть. А так, чтобы еще и лотерейный билет не самому покупать, а, скажем, на сдачу получить или на улице подобрать! За такую удачу у нас отвечает Дмитрий.
— Поэтому у него на спине синяя птица вышита? — вспомнил я слишком уж пеструю куртку Дмитрия, из-за которой сперва даже заподозрил в нем голубого.
— Точно! — подтвердил волк. — На куртке — птица, на ремне — семь слоников, и еще на шее подкова болтается.
— Понятно. А что такое дурацкая удача?
— Это Ванька! — ухмыльнулся Серый. — В свое время он по ней классиком был. Все наперекосяк сделает, а под конец фортуна все равно к нему повернется.
В моей голове невольно всплыли сказки с участием Ивана, где он то врага проспит, то не по той дороге поедет, то Бабе-яге нахамит. Тем не менее — и в этом волк был прав — любые неприятности заканчивались для любимого народного героя исключительно везением, хотя сам он зачастую не прикладывал к этому никаких усилий.
— Жаль, нынче Ванька уже не тот, — продолжал Серый. — Поумнел, пообтесался. Несколько университетов закончил. Короче, вспугнул свое дурацкое счастье. Но все ж оно ему нет-нет да по старой памяти и поможет.