Глава четвертая
Стараясь не потерять из виду шустрый комок шерсти, я мигом проскочил несколько коридоров и почти сразу оказался у входной двери. Это навело на мысль о том, что Серый сознательно провел меня по квартире кружным путем, видимо проверяя, как на мне скажется долгая прогулка в компании недоброжелательного зубастого спутника. Зато, следуя за клубком, я в считаные секунды выскочил на лестничную площадку, где меня ждал весьма неприятный сюрприз. По лестнице клубок двинулся к шахте лифта, подскочил, ударил в кнопку и нырнул в открывшуюся дверь. Бросившись за ним, я с ужасом понял, что кабины за дверью нет.
— Чего стоим? Кого ждем? — раздался сзади ехидный голос Василисы.
— Стойте! Кабины нет, — попытался предупредить я безрассудную женщину, которая, отодвинув меня от двери, собралась, не глядя, шагнуть в шахту.
— Ага. Уже полгода! — спокойно ответила Василиса и, оттолкнувшись от металлического порожка, сиганула в лифтовый колодец. Однако вместо того чтобы сорваться в бездонную пропасть, женщина повисла, вцепившись в толстый электрический кабель, черной прорезиненной лианой свисающий откуда-то сверху, и стремительно заскользила по нему вниз. После этого мне просто не оставалось ничего другого, как собрать свою волю в кулак и, зажмурившись, шагнуть в шахту лифта. По идее на этом мои приключения могли бы закончиться, и все же вопреки логике и здравому смыслу я почему-то не промахнулся, а сумел повиснуть на кабеле, после чего начал невероятный спуск к первому этажу.
Несмотря на задержку перед шахтой, на улице меня ждали. Мало того, большая часть компании уже погрузилась в мою машину. Только Дима заканчивал заправлять из пластиковой канистры мой жигуль. Я сел за руль, завелся и надавил на газ. Жигуль не поехал, не прыгнул, не сорвался с места. Возникло ощущение, что кто-то выстрелил моей машиной из гигантской пушки. Причем не только выстрелил, но и попал в бетонную тумбу, вросшую в асфальт на противоположной стороне узенького переулка.
— Ты там поосторожнее. Я тебе в бак малость живой воды подлил! — запоздало предупредил Дмитрий.
— Спасибо, — заикаясь, поблагодарил я и как можно более осторожно прикоснулся ногой к педали газа. Однако даже этого хватило, чтобы наш старт сопровождался визгом покрышек, как будто мы собирались не выехать на московскую улицу, а выйти на трассу формулы один.
— Лев, в Чертаново, — попросил Иван, после чего обратился к сидевшему рядом с ним азиату. — Можешь продолжать, Алихан.
— Несего продолзать, Иван-ага, — мрачно ответил Короткий, и уважительная прибавка «ага» выдала в нем узбека. — Молтсяла Кащея. Ничего не говорила. А потом сбезала.
— Твою мать! — смачно выругалась Василиса. — А я тебя с самого начала предупреждала, Иван. Пытать его надо было!
— Нет! — твердо заявил Иван. — Это непрофессионально. А в тебе говорит личное отношение!
— Конечно, личное! — неожиданно согласилась единственная женщина в нашей команде. — Посидел бы у него в темнице с мое, у тебя такое же было бы.
— Что значит «было бы»?! — не выдержал вдруг Иван. Он у меня, между прочим, любимую жену украл, в смысле тебя. У меня знаешь к нему какое личное отношение!
— Иван Иваныч, Василиса Премудровна, я вас прошу… — попытался примирить спорщиков Дмитрий. — У всех нас к господину Кощею весьма личное отношение. К тому же, насколько я знаю Хана… — тут в словах штатного Счастливчика Общества засквозила ирония. — Он наверняка и сам не удержался от каких-нибудь нетрадиционных средств воздействия.
— Это правда? — спросил узбека Иван, и в его голосе прозвенел такой лед, что даже мне стало немного холодно.
— Правда! — печально ответил Али.
— Молодец! — поддержала провинившегося азиата Василиса. — Что ты с ним делал? Поджаривал?
— Нет! Яйца бил!
Тут я не выдержал и рассмеялся.
— Ничего смешного! — сурово прервал меня Иван-дурак и, повернувшись к Короткому, потребовал:
— Подробнее!
Алихан стал докладывать о допросе Кощея. Было интересно. Настолько, что в какой-то момент я заметил, что даже перестал обращать внимание на жуткий акцент рассказчика. А сообщил он следующее:
— Сначала я хотел допросить его по-хорошему…