— Чтоб тебя! — ругнулась Василиса. — Вы только посмотрите. Он же еще и навигатор испортил.
Я подошел к карте и с огорчением убедился, что экс-царевна снова оказалась права. Видимо, арбалет Дмитрия обладал какой-то невероятной мощью. Выпущенная мной стрела добралась аж до этой комнаты. И, несмотря на то, что по пути ей надо было прошить насквозь как минимум три-четыре стены, факт оставался фактом — она сделала это, и теперь ее острие торчало из покалеченного ландшафта где-то около Великого Новгорода.
— Я пытался выдернуть ее с той стороны, — объяснил Дмитрий. — Но помешал наконечник.
Василиса только головой покачала, и я ее понимал. Мне самому было искренне жалко загубленного шедевра. Вообще-то я не большой любитель народного творчества и в частности резьбы по дереву. На мой вкус большая часть подобных изделий малость аляповата. Однако эта карта и впрямь была чем-то особенным. Всю ее поверхность покрывали искусно выполненные фигурки. Скопления миниатюрных деревьев обозначали леса. Крохотные избушки и часовенки символизировали небольшие провинциальные города, а копии известных зданий соответствовали расположению крупных региональных центров. При этом все они были сделаны так тщательно и выглядели настолько органично, что казалось, будто их не вырезали, а невероятным образом вырастили из идеально гладкой и теплой на ощупь деревянной поверхности. И только сквозная дыра, из которой Счастливчик извлек стрелу, портила это произведение искусства, представляясь чем-то вроде уродливой шахты в разверзшуюся преисподнюю.
— Да уж, Неудачник… — с сожалением протянул Дмитрий, впервые упомянув мою должность в Обществе. — Натворил ты дел. Что скажете, Иван Иванович? Зарастет или навсегда след останется?
— Зарастет, — задумчиво ответил наш шеф, которого сейчас, похоже, волновало совершенно другое. — Вы гляньте лучше, куда попала стрела!
Иван провел по краю дыры мизинцем и торжественно предъявил его членам своей команды.
Палец оказался измазанным в чем-то густом и черном, похожем то ли на мазут, то ли на расплавленную резину.
— Улавливаете?
Экс-царевна и Счастливчик склонились над поврежденной картой, отверстие в которой продолжало набухать новыми черными каплями.
Глава шестая
Не прошло и пяти минут, как все сотрудники Общества начали носиться, словно подорванные. Мы собирались в дорогу. Для начала все выпили по стакану живой воды, так сказать, для бодрости. И это оказалось совсем не лишним. Лично я был уже почти сутки на ногах. Конечно, не считая того времени, когда меня роняли то на пол, то на землю, то на асфальт. Однако эти кратковременные приемы горизонтального положения энергии отнюдь не добавили. Я попытался предложить команде выпить еще и по чашечке кофе, стараясь убедить их, что в моем исполнении сам запах этого напитка навевает чувство бодрости. Но сварить его мне не позволили, а пить в качестве заменителя растворимый — для меня примерно то же, что вместо того, чтобы целоваться с живой девушкой, тыкаться губами в ее фотографию три на четыре.
Времени на объяснения, куда и зачем мы так торопимся, у коллег тоже не было. Я понял только, что мы едем в тот район, который на деревянной карте пометила моя стрела. Как оказалось, это произведение искусства, как и почти все вокруг, было волшебным. Вырезали его действительно не люди. Карту преподнесла Обществу более двухсот лет назад артель благодарных дятлов. Они выдалбливали ее чуть ли не полгода и даже сумели под страхом клюва привлечь к работе жуков-короедов и других мирных древоточцев. В Обществе подарку обрадовались. Им восхитились. Полюбовались. После чего отнесли в подвал и забыли. Так он и простоял там в упаковке из сушеного папоротника и бересты до очередного переезда. Именно во время него в одной из подвод, перевозившей имущество Общества, разбилась банка с заспиртованным желчным пузырем, удаленным неизвестным ветеринаром у Змея Горыныча. Уникальный внутренний орган был распорот острым стеклянным осколком. Желчь чудища пролилась, разъела кучу всякого добра и наконец впиталась в деревянный ландшафт. С тех пор он и приобрел свои чудесные свойства. Стоило какой-нибудь нечисти сотворить что-то недоброе на территории Великой Российской империи, как блуждающие по древесным волокнам остатки змеиной желчи скапливались в этой географической точке и проступали наружу черным зловещим пятном. Так бы случилось и в этот раз. Однако моя ненароком выпущенная стрела ускорила процесс и позволила узнать о приближении волшебно-экологической катастрофы еще до того, как она окончательно созрела. Учитывая, что это место также соответствовало поселению, к которому был приписан Кощей после очередного условно-досрочного освобождения, мои коллеги не сомневались, что именно там намечается какая-то глобальная пакость.