— В этой стране каждый, независимо от того, аргентинец он или нет, сдает отпечатки пальцев, чтобы получить удостоверение личности, а потому у них миллионы отпечатков. Мы же, как вам известно, снимаем их только у людей, против которых выдвигаются обвинения в совершении преступлений. И потому, конечно же, не всегда можем отыскать необходимое. Но вот, согласно их данным, только в 1934 году из 513 наборов отпечатков пальцев, переданных им для идентификации злоумышленников, система помогла определить личности 327 из них. Это в самом деле очень хороший результат.
— Ясное дело, очень хороший! — признал Биф, все еще несказанно удивленный. — Но каким же образом они классифицируют их?
— Существует четыре основных типа отпечатков, — разъяснил инспектор, — но чтобы понять это, необходимо тщательно их изучить и рассмотреть. Их можно отличить по тому, например, как формируются линии непосредственно в самих отпечатках. К тому же… Но мы теряем время, сержант. Я могу часами читать вам лекции о дактилоскопии.
— И вы хотите сказать, что, если отправить отпечатки Роджерса в… В тот город, который вы изволили назвать, мы сумеем выяснить его настоящую фамилию?
— Это более чем вероятно.
— Прямо и не знаю, что тут поделаешь, — помрачнел Биф. — Какой тогда от меня толк? Вы сами можете пустить в ход все эти современные методы, о которых мы и понятия не имеем.
Стьют по-доброму улыбнулся ему.
— Не переживайте, Биф. Вам тоже нужно прилагать все усилия. Помните, многое в нашем деле зависит от обычной удачи.
— Спасибо, сэр, — сказал Биф, но испытал явное облегчение, когда инспектор решил сделать перерыв на час и мы все смогли пообедать.
Глава 9
Биф пригласил меня к себе домой, чтобы, как он скромно выразился, «немного перекусить». В смежной с гостиной кухне нас встретила его жена — жизнерадостная маленькая женщина с несколько заостренными, но приятными чертами лица. Волосы она собирала в тугой пучок и носила очки в позолоченной металлической оправе.
— У меня все готово, — сказала она, когда с церемонией знакомства было покончено. Мы уселись вокруг стола, покрытого безупречно чистой скатертью.
— Вы разделяете интерес мужа к расследованию преступлений? — спросил я.
— Благодарю покорно, но я предоставляю все это Бифу. Не люблю даже слушать рассказы о подобных делах. Избегаю читать любые репортажи в газетах. Положите себе немного брюссельской капусты, пожалуйста.
— Но ведь наверняка… — Я попытался зайти с другой стороны.
— Нет. Ничего хорошего все равно не выйдет. Отвратительные, жуткие преступления. Хотя, как мне говорят, мой Биф ловко умеет отыскать того, кто это сделал. А я всегда отвечаю: верно, предоставьте подобные занятия тем, кому они нравятся. Мне же совать туда свой нос совершенно ни к чему. О, кстати, пока не забыла. Мистер Сойер заглядывал к нам поутру.
— Что еще за Сойер? — спросил Биф с набитым ртом.
— Тот самый, из «Дракона». Сказал, ему нужно срочно повидаться с тобой.
— Значит, он договорился о новом матче в дартс, — сказал Биф, явно довольный этим обстоятельством.
— Нет. У него было к тебе что-то, связанное с молодым Роджерсом. Так он сам выразился.
Биф обратился ко мне.
— Вечно одна и та же история, — проворчал он. — Появляются люди, вбившие себе в голову, будто им что-то известно. И все же нам придется встретиться с ним. Почему только он явился домой, а не в участок?
— Мне-то откуда знать? — спросила миссис Биф. — Будь любезен, положи нашему гостю пастернака, и себе тоже.
— Забавно получается, — сказал Биф. — «Дракон» — это паб рядом со станцией. Я не слишком часто наведываюсь туда. Мне больше нравится в «Митре». Там и пиво получше, и доска для игры правильно подсвечена. Однако ж мы можем заглянуть туда немного позже.
— Но только не торчи там весь вечер, — попросила миссис Биф. — В десять часов интересная программа по радио, будет жаль, если ты пропустишь.
— Тебе пора бы усвоить, — возразил Биф беззлобно, — что, если я работаю над важным делом, невозможно угадать заранее, когда вернусь домой.
— Да уж. Чего гадать-то? С тобой никогда ничего не знаешь. Делом ты занят или нет. Ладно, бог с тобой. Обязательно попробуйте мою булочку с патокой, мистер Таунсенд.
Мне нравилось то превосходное взаимопонимание, какое я наблюдал между ними. Миссис Биф терпимо относилась к некоторым слабостям мужа, отдавала должное его успехам в работе, а сам Биф ценил в жене жизнелюбие, чувство юмора и кулинарные способности. Когда я прощался и благодарил за угощение, меня пригласили «непременно заглядывать, просто даже проходя мимо, без особых церемоний». После чего мы вернулись в участок, отогревшиеся и сытые.