— Нас интересуют буквально все подробности.
— У вас есть мелочь? — спросил Трэгг. Мейсон сунул руку в карман.
— Да. А зачем? Вам надо позвонить?
— Нет, — осклабился Трэгг. — Завтра на эти деньги вы купите газеты и узнаете все подробности. А сейчас я скажу вам лишь то, что считаю нужным.
И он прошел мимо них к дверце машины. К этому времени помощник коронера закончил свою работу и полицейские приступили к осмотру тела. Спустя несколько минут Трэгг, подойдя к полицейской машине, крикнул:
— Прошу вас, всех четверых, подойдите сюда. Мейсон, я хочу попросить вас не перебивать меня, пока я не закончу, и ничего не говорить, пока я не задам вам конкретный вопрос.
Мейсон кивнул.
— Скажите-ка мне, — обратился лейтенант к остальным, — о чем Мейсон не велел вам мне рассказывать?
— Почему вы думаете… — не выдержал адвокат. Трэгг призвал его к молчанию, подняв руку. Его глаза были прикованы к Элен Кендал.
— Итак, мисс Кендал, я обращаюсь к вам! Что это было?
— …Сказал паук мухе, — громко продекламировала Делла Стрит.
— Прекратите! — рассердился Трэгг. — Я обращаюсь к мисс Кендал. Так что же, мисс Кендал?
Элен растерялась на какое-то мгновение, а потом, взглянув прямо в глаза лейтенанту, ответила:
— Он велел нам честно и откровенно отвечать на все ваши вопросы.
— И это все?
— Советовал не занимать ваше время всякими пустяками.
— Какими же? — Трэгг ждал ее ответа, насторожившись, словно прокурор, который в ходе перекрестного допроса обнаружил слабое место в показаниях свидетеля.
Большие фиолетовые глаза Элен были широко открыты.
— О которых вы не собираетесь нас спрашивать. Мистер Мейсон сказал, что вы весьма искусно задаете вопросы и учитываете все то, что имеет хоть какое-то отношение к делу.
Лицо Трэгга выражало сердитую решимость.
— И не воображайте, что это не так! — мрачно пообещал он.
Глава 8
Прошло не менее получаса, пока лейтенант Трэгг покончил со всеми вопросами. К тому времени его люди закончили осмотр тела и машины.
Напоследок он устало сказал:
— Вы вчетвером оставайтесь в этой машине. А я хочу вернуться к той машине и еще кое-что проверить.
Когда Трэгг ушел, Джеральд Шор заметил: — Необычайно тщательный допрос, как мне кажется. Чем-то напоминает перекрестный допрос на суде. Похоже, он нас всех подозревает.
Мейсон рассудительно возразил:
— Трэгг чувствует, что за убийством что-то скрывается. Естественно, он пытается выяснить, что именно.
Шор небрежно бросил:
— Вы не предложили мне держать при себе те сведения, которые могут показаться пустяковыми лейтенанту Трэггу.
— Да, — согласился Мейсон.
— Что конкретно вы имели в виду?
— Да всякие мелочи — они составляют фон, на котором совершается преступление, но по существу не имеют к нему отношения.
— Но вы думали о чем-то определенном? — настаивал Шор.
— Конечно. Например, об отравлении котенка.
На хорошеньком личике Элен Кендал появилось неподдельное удивление.
— Но мистер Мейсон, вы же не думаете, что несчастье с котенком может быть как-то связано с этим? — И она махнула в сторону седана, в котором был обнаружен труп незнакомца.
Мейсон вежливо ответил:
— Я просто привел пример тех мелочей, которые, по-моему, не представляют интереса для лейтенанта.
— Но мне казалось, что вы не хотели, чтобы мы ему рассказывали… — Она резко осеклась.
— Что? — быстро спросил Джеральд.
— Нет, ничего.
Шор испытующе смотрел на Мейсона, тот спокойно продолжал:
— Если я упомяну что-то конкретное, то тоже просто для примера, — так же, как сейчас я сказал про отравление котенка.
— Какой же пример вы привели тогда? — допытывался Шор.
— Что ты не захотел войти в отель «Касл-Гейт», когда мы приехали туда вечером, — выпалила Элен Кендал.
Шор при этом словно окаменел: все его тело напряглось в попытке не выдать обуревавших его чувств.
— Какое, черт возьми, это имеет отношение к случившемуся?
— Вот именно, сэр. Я и привел это как пример такой мелочи, которая может только усложнить следствие и без необходимости затянуть допрос свидетелей. Полная аналогия с отравленным котенком.
Шор откашлялся, намереваясь что-то сказать, но передумал и погрузился в мрачное молчание. Возвратился лейтенант Трэгг, неся сверток в белой тряпке.
— Откройте-ка дверцу машины, — распорядился он, — и подвиньтесь, чтобы я мог разложить эти вещи. Прошу вас ничего руками не трогать. Я хочу, чтобы вы внимательно посмотрели на эти вещи — но только посмотрели.
Тряпка оказалась носовым платком, а лежали на нем золотые часы, перочинный ножик, кожаный бумажник, футляр для визитных карточек, золотой карандашик и изящная авторучка с инкрустацией золотом, на которой были выгравированы инициалы.
— У меня имеются кое-какие соображения по поводу этих вещей, — сказал Трэгг, — но я не собираюсь их излагать. Посмотрите и скажите мне, не видели ли вы этих предметов раньше, может быть, что-то вам покажется знакомым.
Все четверо подались вперед, разглядывая принесенные вещи: Шор смотрел через плечо Мейсона с переднего сиденья машины, а Делла Стрит и Элен Кендал перегнулись через спинку сиденья.
— Мне это ни о чем не говорит, — решительно заявил Мейсон.
— А вам, Шор? — поинтересовался Трэгг. Шор вытянул шею, задумчиво хмурясь.
— Оттуда ему плохо видно, лейтенант, — заметил Мейсон.
— Давайте я вылезу из машины, а мистер Шор сядет к ним поближе.
— Хорошо, только ничего не трогайте.
— Могу ли я спросить, где вы все это взяли? — поинтересовался адвокат.
— Они были завязаны в этот самый платочек и лежали в машине рядом с трупом.
— Интересно, — сказал Мейсон, изворачиваясь, чтобы вылезти из машины и не задеть разложенных вещей. — Ничего, если я пощупаю ткань, лейтенант?
— Да. На материале, как вы знаете, не остается отпечатков пальцев.
Мейсон потер пальцами уголок носового платка.
— Полотно высокого качества. Мужской носовой платок, немного необычная расцветка, правда, лейтенант?
— Очень может быть.
Когда Мейсон вылез из машины, он услышал громкое восклицание Джеральда Шора:
— Господи, да ведь это часы моего брата!
— Вы имеете в виду Фрэнклина Шора? — настороженно спросил Трэгг.
— Да, — возбужденно воскликнул Шор. — Это, несомненно, его часы. И мне кажется… да, конечно, это его авторучка.
— На ней выгравированы инициалы «Ф.Ш.», — сухо заметил Трэгг, — это навело меня на мысль, что вещи могут принадлежать вашему брату.
— Так оно и есть. Это его вещи.
— Ну, а карандаш?
— Насчет него не уверен.
— А бумажник и футляр?
— Ничего не могу сказать.
— Нож?
Джеральд покачал головой:
— Не знаю. Но часы точно его.
— Часы идут? — живо спросил Мейсон.
— Да.
— Может быть, мы могли бы, встряхнув платок, перевернуть, часы на другую сторону?
— Это самые обыкновенные часы без верхней крышки, — сказал Трэгг, — только на обратной стороне выгравировано «Ф.Ш.».
— Очень интересно. Ну, а что нам дает циферблат? — Мейсон приподнял носовой платок и потянул его так, что часы перевернулись и теперь были обращены к ним циферблатом. При этом он подмигнул Делле Стрит. Та моментально сунула руки к себе в сумочку.
— Весьма интересно, — бормотал Мейсон. — Вальтхамовские часы. На циферблате написано… Что же это? — Он наклонился совсем близко к часам. — Будьте любезны, лейтенант, посветите мне фонариком.
— Это торговая марка и данные о часах, — хмыкнул Трэгг.
— Точно. Изящная надпись «Вальтхам» — написано печатными буквами, а внизу прописными — «Авангард», 83 камня. Обратите внимание, лейтенант, в верхней части, возле цифры «12», имеется специальный индикатор. По нему можно определить, когда часы заводились. Скорее всего шесть часов назад. Интересно, вам не кажется?