— Привет, Делла. Как там пациентка?
— Значительно лучше, шеф.
— Как одежда? Подошла?
— Почти полностью. Я немного выше ее, но кроме этого все в порядке.
— Делла, я в доме Язона Бартслера. Он предлагает возмещение в сумме двух тысяч долларов. Сюда включен и мой гонорар. Спроси мисс Рэджис, что она об этом думает?
— Подожди чуть-чуть, — сказала Делла и Мейсон услышал ее приглушенный голос, быстро пересказывающий суть дела Диане Рэджис. Вскоре она вернулась к телефону. — Нас никто не слышит, шеф?
— Нет.
— Она говорит, что это просто чудесно.
— Хорошо, я выставлю счет и подпишу квитанцию, — ответил Мейсон. — Я попрошу мистера Бартслера, чтобы он приказал прислуге собрать вещи нашей клиентки и привезу их с собой. Пока все.
Он положил трубку. Бартслер обратился к Гленмору:
— Фрэнк, приготовь письмо, которое мистер Мейсон подпишет от имени Дианы Рэджис. Ты знаешь Карла, у него гладкие манеры, но примитивные шутки. Поэтому сформулируй письмо так, чтобы оно охватывало все, что только можно придумать.
Гленмор усмехнулся и без слов вышел в соседнюю комнату.
— Ну, на этом с делом, по-видимому, покончено, — констатировал хозяин дома.
Мейсон только усмехнулся.
— Еще нет? — поднял брови Бартслер.
— Не знаю.
— Чего вы не знаете, мистер Мейсон?
— Пары занимательных вещей. Почему вы вообще пригласили мисс Рэджис, почему вы хотите, чтобы она вернулась? И предупреждаю вас, мистер Бартслер, что когда я в своей практике наталкиваюсь на какую-нибудь загадку, то имею привычку добираться до ее сути. Поэтому, если вы желаете, чтобы я получил информацию из первых рук, то я жду вас завтра в своем офисе в десять утра.
Бартслер задумчиво погладил подбородок и вдруг объявил:
— Хорошо, я буду в четверть одиннадцатого. Я готов рассказать вам всю историю, если вы захотите меня выслушать.
3
Тяжелые тучи сонно тащились по небу, подгоняемые теплым южным ветром. Земля, высушенная шестимесячным периодом засухи, за время которого не упало ни единой капли дождя, лежала под нависшими тучами в молчаливом ожидании.
Перри Мейсон остановился при входе в здание, чтобы купить газету. Он бросил взгляд на часы в холле и заметил, что на них ровно десять. Потом он посмотрел на тяжелые тучи и сказал мужчине за прилавком киоска:
— Дело к дождю.
— Самое время.
Мейсон, взяв газету, кивнул головой.
— Никак не могу привыкнуть к этому климату, — сказал продавец. — Сначала шесть месяцев засуха, потом шесть месяцев дождь. Я с востока, там трава зеленая все лето. А здесь солнце печет так, что трава похожа на поджаристую гренку.
— А что происходит зимой на этом вашем востоке? — поинтересовался Мейсон.
Мужчина рассмеялся:
— Именно поэтому я сижу здесь, господин адвокат.
Мейсон сел в лифт и через две минуты повернул ключ в дверях своего личного кабинета.
— Привет, Делла. Что нового?
— Язон Бартслер.
— Припекло его.
— Похоже, его что-то беспокоит.
Мейсон бросил газету на стол, повесил шляпу и сказал:
— Проси.
Через минуту Делла ввела в кабинет Язона Бартслера.
— Здравствуйте, мистер Мейсон. Я пришел немного раньше, — сказал Бартслер.
— Я это заметил.
— Мистер Мейсон, я всю ночь не сомкнул глаз. Откуда вы, черт возьми, узнали, что у меня были причины нанять именно Диану Рэджис?
Мейсон усмехнулся.
— Бизнесмен с вашим положением названивает в студию неизвестной актрисе, которой якобы никогда в глаза не видел, чтобы пригласить ее домой в качестве чтицы… Ой, Бартслер, и вы выдаете себя за скептика?
Посетитель сделал глупую мину.
— Ну, если вы так ставите дело…
— Говорите, я адвокат и умею хранить чужие секреты, — поощрил Мейсон, когда он замолчал.
Бартслер сел в кресле поудобнее.
— Я женат во второй раз. Моя первая жена умерла. Она оставила мне единственного сына, Роберта, который погиб седьмого декабря тысяча девятьсот сорок первого года, в возрасте двадцати шести лет, в Пирл-Харбор[1]. Его останков так и не удалось опознать.
Мейсон взглядом выразил сочувствие. Через минуту продолжил:
— Жизнь значительно сложнее, чем кажется. Только теперь, оглядываясь назад, понимаешь, как все было на самом деле. Но, как обычно, понимаешь поздно.
Он умолк на некоторое время и вновь продолжил:
— Роберт женился за год до смерти. Он женился на девушке, которая мне не понравилась. Мне не нравилось ее происхождение, мне не нравились люди, которые ее окружали.
— И вы не любили лично ее? — спросил Мейсон.
— Оглядываясь назад, боюсь, что у меня не было случая узнать ее на самом деле. Я был так предубежден против нее, что никогда даже не пытался взглянуть на нее объективно. Я до последних дней сохранил мнение, которое вынес о ней еще до того, как вообще с ней познакомился.
— Что вы имели против нее?
— Собственно, ничего. Она была цирковой актрисой. Воспитывалась в цирке. Специальность: акробатка на трапеции.
— Сколько ей было лет?
— Двадцать четыре. То есть, ей теперь двадцать четыре. Ей было двадцать, когда она вышла за моего сына.
— Или же, когда он женился на ней, — поправил Мейсон с легкой усмешкой.
— Можно и так, — признал Бартслер.
— Рассказывайте дальше. Я хотел бы услышать остальное.
— Когда Роберт с ней познакомился, она уже не выступала в цирке. Упала с трапеции, повредила себе бедро. Это был у нее первый несчастный случай, но он сделал невозможным для нее продолжение выступлений. У нее не было другого источника доходов, кроме акробатики, и она осталась без средств к существованию. Естественно, брак с Робертом казался ей выходом из положения. Я был недоволен его женитьбой и это охладило наши отношения. После гибели Роберта Элен, его жена, не пыталась скрывать своей горечи, а я, со своей стороны, дал ей недвусмысленно понять, что если и существовали между нами какие-то семейные отношения, то я считаю их оконченными.
— Это все имеет связь с Дианой Рэджис? — спросил Мейсон.
— Конечно.
— Может, будет лучше, если вы сразу скажете какую?
— Терпение, господин адвокат, я хочу, чтобы вы имели полную картину. Нужно сказать, что я не виделся с Элен… Ну, мы встретились снова месяц тому назад.
— Она пришла к вам?
— Нет. Я пошел к ней.
Мейсон слегка поднял брови:
— Зачем?
Бартслер нервно заерзал в кресле.
— У меня были основания полагать, что после смерти моего сына, в марте сорок второго года, она родила мне внука. И умышленно, — продолжал он полным горечи голосом, — утаила от меня этот факт. Утаила факт рождения сына Роберта, моего внука!
Голос у него ослаб и прошло некоторое время, прежде чем он смог продолжить.
Мейсон заметил:
— Вы должны признать, мистер Бартслер, что так не ведут себя охотницы за наследством.
— Теперь я это вижу.
— Как вы об этом узнали?
— Я получил месяц назад анонимку, советующую мне заглянуть в книги регистрации рождений города Сан-Франциско за март сорок второго года, заверяющую, что я найду там что-то, что меня несомненно заинтересует.
— И что вы сделали?
— Выбросил письмо в мусорную корзину. Вначале я думал, что это вступление к какому-либо шантажу. А потом поразмышлял и решил посмотреть эти книги. Мистер Мейсон, я нашел это черным по белому! У меня есть официальное свидетельство рождения.
Он подал Мейсону официальный бланк, который тот внимательно изучил.
— Кажется, дело не вызывает сомнений. Ребенок мужского пола, рожденный пятнадцатого марта тысяча девятьсот сорок второго года, отец Роберт Бартслер и мать Элен Бартслер. Полагаю, вы нашли врача, который принимал роды?
1
7 декабря 1941 года японская авиация нанесла удар по Пирл-Харбору и вывела из строя основные силы американского Тихоокеанского флота.