Анонимyс
Дело бога Плутоса
© текст АНОНИМYС
© ИП Воробьёв В. А.
© ООО ИД «СОЮЗ»
Пролог
Мадемуазель ажан
У капитана парижской полиции мадемуазель Ирэн Белью имелась одна маленькая слабость. Впрочем, точнее было бы назвать эту слабость не слабостью, а хобби или, если обойтись без английских слов, которые справедливо не любят во Франции, просто увлечением.
Увлечение это могло показаться не слишком экзотическим, однако немного старомодным. В то время, как французская молодежь жизни своей не мыслила без футбольных матчей, компьютерных игр, социальных сетей и бесконечных сэлфи, Ирэн больше всего любила посещать блошиные рынки или, говоря попросту, барахолки. Понятно, что барахолка барахолке рознь. Если на одной легко можно найти, скажем, подлинный трон Луи Четырнадцатого, который он когда-то завещал своим марокканским родственникам, чьи потомки теперь торгуют этими тронами оптом и в розницу, то на другой барахолке ничем, кроме десятка особенно кусачих блох, и не разживешься.
Но Ирэн, как истая парижанка, знала истинную цену всем столичным барахолкам. Она исходила их вдоль и поперек, от самой крупной Марше́ о пюс дё Сент-Уан[1] с ее бесконечными просторами, где на одном рынке располагаются сразу несколько, до блуждающих передвижных, на которые натыкаешься почти случайно.
Однако наибольшую любовь она испытывала к блошиному рынку дё Ванв: здесь был большой выбор старинных монет, книг и виниловых пластинок. Каждые выходные сотни продавцов со всей Франции выходили туда, как рыбаки на морской промысел, выкладывали на лотках редкие, старинные или просто любопытные вещи и на них, словно на живца, шел покупатель.
Покупатель, разумеется, был разный. Встречались такие, которые просто проходили мимо, и вдруг взгляд их падал на какую-нибудь незамысловатую, потемневшую от времени серебряную безделушку – и тут уж не зевай, продавец, успевай подсечь глупую рыбешку. Имелись, конечно, и более-менее постоянные клиенты – таких на кривой кобыле не объедешь: чтобы им что-то всучить, надо как следует поработать. И, наконец, существовал третий сорт покупателей – люди понимающие, разбиравшиеся в предмете не хуже, а то и лучше самих продавцов.
Мадемуазель Белью дрейфовала где-то между второй и третьей категорией. Чтобы окончательно прибиться к понимающим, ей не хватало свободного времени, а в идеале – и свободных средств. Полицейские во Франции зарабатывают недурно, грех жаловаться, однако для настоящего коллекционера этих денег все-таки маловато.
Свернув на авеню Жорж Лафенестр, она не торопясь двинулась вперед. Было свое очарование в том, чтобы оттянуть миг свидания с любимым местом. Удовольствие усиливалось тем, что только вчера Ирэн вышла в отпуск. Ощущение свободы сладко смешивалось с предвкушением грядущих находок на лотках дё Ванв, воображение подкидывало ей картины одна другой привлекательнее.
Однако в этот раз все пошло не совсем так, как ей думалось. Или, точнее, совсем не так.
Не дойдя до рынка совсем немного, она вдруг услышала за спиной гортанные крики, и в ту же секунду на нее налетела компания чернокожих подростков. Они весело толкали друг друга, кричали, дергали за одежду – словом, наслаждались жизнью в той мере, в какой позволял им скромный социальный статус. Человек неопытный решил бы, что его в этой неразберихе сейчас просто собьют с ног, но капитан Белью отлично знала, что тут ее подстерегает опасность другого рода – и мгновенно вцепилась в сумочку.
Однако, как ни быстро она действовала, мальчишки оказались быстрее. Расстегнутый ридикюль зиял огорчительной пустотой, из него исчезли кошелек и косметичка. А подростки уже с гиканьем и хохотом неслись прочь. Бежать за ними бесполезно – все равно не догонишь, а если и догонишь, скорее всего, просто схлопочешь по физиономии, на тебе же не написано, что ты – флик[2].
На счастье, одного из подростков – самого маленького из всех, на вид лет двенадцати – затолкали его приятели, и он чуть-чуть замешкался, восстанавливая равновесие. Ирэн немедленно этим воспользовалась: схватила его за тощую руку и выкрутила ее за спину, поближе к лопаткам – так, чтобы и дернуться не смог.
– Стоять, – проговорила она, – французская полиция!
И с удовольствием сунула ему в нос удостоверение, которое, по счастью, хранила не в сумочке, а во внутреннем кармане зимней куртки.
– За что, мадам? – заныл негритенок. – Что я вам сделал?!
– Сейчас узнаешь, – пообещала Ирэн. – А теперь вперед, нас ждет полицейское отделение.