ВЕГЕТАРИАНСКИЙ ВОЛК (угнетенно): Мне уже все равно.
ДЯТЕЛ ВКРАПЧАТЫЙ: Но-но, все равно ему. Ты смотри у меня, попробуй только к старому вернуться.
ВЕГЕТАРИАНСКИЙ ВОЛК: Хрен редьки не слаще.
ДЯТЕЛ ВКРАПЧАТЫЙ: Не понял!
ВЕГЕТАРИАНСКИЙ ВОЛК: А тут и понимать нечего. Думаешь, от хорошей жизни я в вегетарианцы подался? Плотоядная жизнь тоже не сахар была. Бывало, гонишься за кем-нибудь, только пасть разинешь, кричат: "Не тронь его! Он в Красной Книге!" Другого словишь, опять же - вымирающий вид. Этот из заповедника, тот из заказника. Заказан для тех, кто там... (Показывает в потолок). А на рынок сунешься - дети потом без штанов ходят.
ДЯТЕЛ ВКРАПЧАТЫЙ: Это почему же? Разве у нас штанов не хватает?
ВЕГЕТАРИАНСКИЙ ВОЛК: Да я не про штаны. Я про цены...
ДЯТЕЛ ВКРАПЧАТЫЙ: А чего цены? Наше мясо самое дешевое в мире. И цены наши самые низкие. Мы вообще самая обесцененная страна. (Немного помолчав, добавляет). В мире.
В это время Муха в чисто забугорском стиле небрежно развалилась на стуле, задрала ноги на стол. Сидящие рядом профессор и Пацифист хотели сделать ей замечание, но сочли неудобным.
Остальные занимались своими делами.
МУХА ЦРУ: Медам унд мсье! Совершая вояж по вашей местами не лишенной привлекательности Равнилии и встречая на своем пути в ваших девственных краях отдельные вырубки цивилизации, не могу не отметить следующие прискорбные факты. Вот вы все пишете о нас, забугорцах, что мы, мол, загнивающая формация, отживающий строй. Это же смешно, джентльмены! Отживать два столетия! Гнить двести лет!.. Но мы-то хоть гнием, а у вас, как я увидела, и гнить уже нечему.
ПАЦИФИСТ (высокомерно): Мы гнилья не держим.
МУХА ЦРУ: А что же у вас на овощных базах хранится? В столовых чем потчуют? Мне прекрасно известно, что нас, забугорцев, кормят отборным, отменным, на спецзаказ, чего в ваших магазинах днем с огнем не сыщешь. Дабы не отравились с непривычки. И вот вчера вечером мы решили провести небольшой эксперимент. Усыпив бдительность сопровождающих и специально приставленных к нам лиц, мы, то есть я и Полость Брюшная Самоизвергающаяся, зашли в вашу обычную рядовую столовую. Пардон! Зашли - не то слово. Еле втиснулись. Обеденный перерыв был, как нам объяснили. Ну, втиснуться то мы втиснулись, но вот отведать этих длянародных деликатесов нам не пришлось. При виде всех этих неизвестных науке сизо-волосатых птиц, бациллообразных огурцов и капусты, называемых почему-то салатом, и серо-желтого пойла, выдаваемого за кофе, с нами случился казус. Уж на что Полость Брюшная привычна к самым экстравагантным кушаньям, но увидев все это и вдохнув в себя незабываемые ароматы, живо напоминающие помойки в забугорских трущобах, она изменила своей натуре и изверглась вынужденно, причем весьма обильно. Но что самое поразительное, стоящие рядом ваши соотечественники этого даже не заметили, поскольку на полах и столах было и без того вдоволь извергнуто.
По мере развития речи Мухи Пацифист все больше багровел и надувался, но не произнес ни слова. В середине речи к ним
подошел Дятел и с интересом прислушался.
ДЯТЕЛ ВКРАПЧАТЫЙ (с подозрительностью): Как это не заметили? Наш народ все замечает.
КОМАР-НИГИЛИСТ: Но молчит.
СИВЫЙ МЕРИН: Я в одна тысяча девятьсот... тоже вот рот разинул, так и не заметил, как удила вставили. Запрягли.
МАРТОВСКИЙ КОТ (на секунду отрываясь от Птички, с интересом): Что-что вставили?
ПЬЯНЫЙ ЕЖИК (окончательно просыпаясь): Да уж, фитиль у нас вставлять умеют. И клизмы тоже. Очистительные.
ЕНОТ-ПОТАСКУН (недослышав): Обчистительные? Как же это без меня обошлись? Где обчистят, там и тащат.
МУРАВЕЙ-КУЛЬТУРИСТ (не отрываясь от Герлы): А че? Если бикса не хилая, ее и потащить можно.
ПОСИДЕВШИЙ ЗАЯЦ: Сначала ты ее потащишь, потом тебя потащат кой-куда...
ДЮЙМОВОЧКА: В койку? Да? Если шампанское будет, то пускай тащат, я согласная.
КОМАР-НИГИЛИСТ: Соглашательством занимаешься? Почти столетие соглашаемся - и все не надоело? С любым бредом, сказанным наверху, соглашаемся и руки вверх тянет. Досоглашались до того, что всякие забугрцы тонконогие нас в наше же дерьмо мордой тычут.
ГЕРЛА-ОБЩЕСТВЕННИЦА (отталкивает Муравья, вскакивает на стол, орет): Это у кого ты видел тонкие ноги? Это у меня тонкие ноги? (Задирает юбку, становится в фотогеничную позу). Лучшая ножка Забугорья, вам такие и не снились!
НЕБРИТЫЙ КОЛОБОК: Ну ты, падла голозадая! Ты куда своим копытом в мою тарелку лезешь?
ОБРИТЫЙ КАБАН: Твоими ногами парашу топтать!
ПИГМЕЙ БЫСТРОРАСТУЩИЙ: Моя не понимай, что есть параша?
ХАМЛО ОБЫКНОВЕННОЕ: Где у меня голова, там у тебя параша!
Хозяин, видя, что назревает конфликт, мечется вдоль стола.
ХОЗЯИН: Господа, господа! Может быть, миром разойдемся... (Пацифисту, надувшемуся, как мышь на крупу). Ведь вы же призывали нас всех несмотря ни на что жить со всеми в мире и дружбе. Почему же вы теперь молчите? Почему допускаете такое? Ведь вы же видите, куда все катится...
ПУПОЛОИД ОБКОКАРДЛЕННЫЙ (как и все представители славных равнилинских вооруженных сил - РВС - крепок задом и по этой причине отдает команды с большим запозданием): Смир-рна! Равнение на забугорцев! К торжественной встрече... товсь! Первое, пли!..
БАРХАТНОЯЗЫЧНЫЙ ПОПОЛИЗ: В кого плевать прикажете?
ПУПОЛОИД ОБКОКАРДЛЕННЫЙ: Ма-алчать! А-атвечать!! А-гонь!!!
Пополиз, не смея противиться поступившему приказу, смачно
плюет в Пигмея. Пигмей от возмущения забывает немногие знакомые ему равнилинские слова и переходит на чистый забугорский, поворачива
ясь к Хамлу.
ПИГМЕЙ БЫСТРОРАСТУЩИЙ: Ху ю ху? (Эквивалент равнилинского: "Кто ты такой?").
ХАМЛО ОБЫКНОВЕННОЕ: Чего-о?! (Сгребает Пигмея за грудки). А хо-хо не хо?
Пацифист, разобиженный и разозленный предыдущей речью Мухи,
окончательно выбит из колеи таким разворотом событий.
ПАЦИФИСТ: Бе-е-е-е-е-ей их!!! (С нескрываемым удовольствием, с чисто равнилинским уханьем бьет Муху по голове).