– Я знаю, что твоя нога, должно быть, доставляет тебе немало хлопот, Седж, – сказал он. – Если хочешь, я могу поехать с кучером, а ты вытянешь ноги на сиденье.
– Спасибо, Берти, – ответил Седж, сокрушаясь, что его двоюродному брату приходится думать о том, чтобы пожертвовать ради него своим удобством. – Спасибо за предложение, но в этом нет необходимости. Я потерплю. Все оттого, что я чувствую себя просто отвратительно, а тут еще эта головная боль. Я не хотел выплескивать на тебя свое раздражение.
Альберт отмахнулся.
– С чего это у тебя такое настроение? Могу я узнать? Ты с самого утра мрачнее тучи. На Тебя это не похоже, кузен.
Нахмурившись, Седж смотрел, как последние черномордые овцы перебираются через дорогу. Он не знал, сколько из происшедшего стоит открыть Альберту. Лучше бы никто не знал о том, каким дураком он выставил себя перед этой длинноногой рыжеволосой сиреной.
– Извини, Берти, – сказал он наконец, как раз когда экипаж снова двинулся вперед, отбросив его назад на сиденье. – Сегодня утром мы с мисс Эшбертон обменялись несколькими не очень приятными словами, и это вывело меня из себя. Ничего особенного. Меня раздражает головная боль. Боюсь, сегодня я не слишком хороший попутчик.
Седж отвернулся от кузена и прислонился головой к раме окна, закрыв глаза и надеясь вздремнуть. Но из-за толчков экипажа едва затянувшаяся рана на левом виске начала беспокоить его. Проклятье! Он откинулся к противоположному окну, забросил за голову подушку и снова закрыл глаза.
Как следует заснуть ему не удалось – дороги, как обычно, были отвратительны, – он смог лишь дремать, то проваливаясь в сон, то просыпаясь из-за очередного толчка на ухабе. Таким образом прошел час или около того, и Седж окончательно проснулся, когда экипаж вдруг остановился настолько резко, что чуть не завалился вперед. Альберта неожиданно с силой кинуло на Седжа, и взрыв боли пронзил сломанную ногу виконта. Проклятье! Он со стоном пошевелил ногой.
– Что на этот раз?
Альберт бросил на Седжа извиняющийся взгляд и вернулся на свое место на сиденье. Он открыл окно как раз в тот момент, чтобы явственно услышать слова, наводящие ужас на всех путешественников:
– Кошелек или жизнь!
Проклятье! Только этого не хватало, чтобы окончательно превратить этот день в кошмар, тайком случае ему просто повезет, если он вообще доберется до Лондона.
Наклонившись вперед, Седж увидел в окно двух мужчин в масках верхом на лошадях. Один из них наставил пистолет на кучера, лошади нервно перебирали ногами, натягивая упряжь. Второй направил оружие в их сторону. Ярость Седжа достигла пределов.
– О Боже! – От лица Альберта, казалось, отхлынула вся кровь.
Второй всадник подъехал к дверце экипажа и, наклонившись в седле, распахнул ее. Затем он выпрямился, положив пистолет на левую руку, державшую повод.
– Порядок, джентльмены, – произнес он с садистской ухмылкой. – Ведите себя смирно, и никто не пострадает. А теперь давайте вылезайте, – сказал он, вновь поднимая пистолет. – Оба. А мы проверим ваши карманы.
– Проклятье! – пробормотал Седж.
– Лучше сделать, как они говорят, – тихо, нервным тоном проговорил Альберт. – Мне не нравится их вид.
– А этот парень соображает– молодец! Живей, ребята, и я обойдусь с вами по-доброму.
Альберт сделал движение, чтобы вылезти из экипажа, когда перед ним взметнулась рука Седжа, сжимающая длинноствольный пистолет.
– Черта с два! – бросил виконт сквозь зубы.
Заряд у него был только один, но рискнуть стоило. Не раздумывая ни секунды и почти не сознавая, что делает, он прицелился во всадника, спустил курок и попал мужчине в плечо. Тот вскрикнул, силой выстрела его чуть не вышибло из седла, но он все же удержался. Оглушительный грохот выстрела потряс экипаж, и ошарашенного Альберта, чей нос оказался всего в нескольких дюймах от пистолета, окутал сизый дым. Всадник взвыл от боли, вслед за его воплем послышался удаляющийся стук лошадиных копыт: его напарник решил подобру-поздорову укрыться в лесу, тянущемся вдоль дороги. Схватившись за окровавленное плечо, бандит выругался, повернул коня и умчался в лес за своим товарищем.
Однако! Он отбил нападение на большой дороге с целью грабежа, подумал Седж, и радость победы окутала его теплом. Он даже выстрелил в человека. Такого с ним еще нщ разу не случалось.
Альберт смотрел на Седжа раскрыв рот! Разгоняя дым рукой, он закашлялся и чихнул; Седж почти раскаивался, что порох вспыхнул перед лицом ничего не подозревавшего кузена, но выбора у него не было.
– Какого черта ты это сделал? – заорал Альберт, бледный, с расширенными от страха глазами. – Глупец, он же мог нас убить!
– Именно поэтому я и выстрелил, – ответил Седж.
Кучер и слуги соскочили со своих мест и бросились к распахнутой дверце с вытянув от тревоги озабоченными лицами.
– Вы не пострадали, Джентльмены? – спросил кучер.
– Мы целы, – ответил Седж, мимо Альберта протягивая пистолет Парджетеру. – Как видишь. А теперь, надеюсь, мы можем продолжить наше нескончаемое путешествие? Я уже боюсь, что не попаду в Лондон до окончания сезона.
Кучер вернулся на облучок, а камердинер Альберта на сиденье для слуг. Прежде чем присоединиться к нему, Парджетер, ненадолго исчезнувший, снова появился у раскрытой дверцы и протянул Седжу пистолет.
– Спасибо, Парджетер, – сказал Седж, беря оружие и кладя его в ящичек для пистолетов под окном.
Парджетер кивнул и закрыл дверцу. Экипаж слегка качнулся, когда он занял свое место сзади. В ответ на окрик кучера лошади тронулись, и экипаж в очередной раз сдвинулся с места.
Альберт повернулся к Седжу, его глаза метали молнии.
– Как ты мог совершить подобную глупость? Ты что, сошел с ума? Боже мой, приятель, эти двое могли выстрелить в ответ.
– Но не выстрелили.
– Но ведь ты не мог этого знать! – вскричал, закипая, Альберт. – Из-за тебя мы оба могли погибнуть, ты, дурак!
– О ради Бога, Берти, – начал Седж, чей гнев и нетерпение тоже стали нарастать, – эти бандиты кинулись наутек, как два пугливых кролика. Таким типам нужно не убийство, а деньги. А я не имею желания расставаться с ними.
Альберт в отчаянии покачал головой:
– Я и не представлял, что ты можешь вести себя так безрассудно.
– Вини в этом только мое плохое настроение.
– Ну да, – саркастически заметил Альберт, – только потому, что у тебя разболелась голова и ты разозлился на мисс Эшбертон, ты очертя голову бросаешься навстречу заведомой опасности, рискуя нашими жизнями? Не верю. Просто не могу этому поверить!
– Да будет тебе, Берти! Ты жив, и твои деньги при тебе, и все благодаря моему безрассудному поведению. По-моему, ты должен благодарить меня, а не бранить.
Альберт скрестил руки на груди и поджал губы. Отвернувшись от Седжа, он уставился в окно.
Да что все же происходит с Альбертом? Почему он не хочет позволить ему порадоваться небольшой победе в один из самых отвратительных дней в его жизни? Виконт презрительно фыркнул, откинулся на подушки и точно так же сложил руки на груди.
Через несколько минут Альберт заговорил, выплевывая слова, словно брызгая ядом:
– Я и не знал, что ты взял пистолет. Мог бы предупредить меня.
Седж подавил вздох и, повернувшись, посмотрел в окно.
– Это все Парджетер, – сказал он. – Этот человек боится собственной тени. И всегда настаивает, чтобы я держал при себе оружие, когда мы путешествуем. И каждый раз, когда мы куда-нибудь едем, кладет заряженный пистолет так, чтобы он был у меня под рукой.
Альберт повернулся и указал пальцем на ящичек для оружия.
– Так это он его туда? Не ты?
– Да, – ответил Седж. – Но я увидел его, как только сел. Обычно Парджетер кладет оружие и не на виду, и чтоб было под рукой.
– А этот, – спросил Альберт, все еще указывая на ящик, – который он тебе передал? Он тоже заряжен?