Сказать ему не дали. В «Мигли» началась перепалка. Мисс Дэрроу и Микки заговорили хором. Что «я всегда знала, сэр!» и «у вас прямо-таки природная склонность». И что почти пятнадцать лет рекламных акций стоят опыта констебля, решившего открыть частную лавочку, как оно обычно у сыщиков и бывает – это все знают. И что работа на шарлатанов, мошенников и прохиндеев дает такие преимущества, какие полиции и не снились. И что основатель сыскной полиции в Париже Видок в молодости был беглым каторжником. И что мистер Форд будет почище любого мошенника.
И что книги о Пинкертоне были написаны в качестве рекламы сыскного бюро. Ре-кла-мы! И что-то про Ника Картера. И еще что-то, и еще что-то.
Саммерс отбивался. Говорил, что оба начитались романов. Убеждал, что шеф детективного бюро правильно не принял его в свое время. Твердил, что и сам бы себя не принял. Что у него нет опыта. Призывал рассуждать здраво и трезво. И, наконец, вздохнул, поняв, что будет так разоряться до утра.
– Ну, хорошо, пусть, – сказал он. – Можно открыть офис и сидеть там в надежде, что кто-нибудь придет. А если повезет, разыскивать пропавших пекинесов, следить за гулящими женами и расследовать кражи велосипедов. Вы вообще тут все представляете, что такое на самом деле карьера сыщика?
– Это верно, сэр, – заметила мисс Дэрроу. – Вам нужно настоящее дело. Дело, которое заставит о вас заговорить.
– Этого еще не хватало.
– Форд ничего не сможет вам сделать, сэр. Люди не любят распространяться, что пользуются услугами детектива.
– Мисс Дэрроу, миленькая, – Саммерс прижал руки к груди, – будем реалистами. Во-первых, кому я нужен. И во-вторых, даже, подвернись мне сколько-нибудь серьезное дело, меня грохнут в первый же день.
– У вас будут помощники, – возразила на это экономка.
– Ну, – жуя зубочистку, подтвердил Микки.
– Тоже мне, Боб Руланд. [Боб Руланд – преданный помощник знаменитого детектива Ната Пинкертона]
Бывший коммерсант оглядел своего бывшего управляющего. Потом залпом выпил чай в своей чашке. Сделав это, он, во-первых, обнаружил, что обжег язык, а во-вторых, сказал:
– Тридцать пять лет я гонялся за своими фанабериями. Дайте мне хоть теперь начать жить по-человечески! Я хочу стать нормальным человеком!
И он ушел в свою комнату.
Глава 2, в которой Д.Э. Саммерса не узнать
Маллоу вернулся домой через четверо суток в компании профессора Найтли. Д.Э. Самерса нигде не было. Он не спустился, чтобы посмотреть, кто пришел, не высунулся с лестницы, не крикнул из библиотеки.
Дверь в библиотеку была распахнута, граммофон стонал «Кто теперь жалеет?», но внутри было пусто. В гостиной, как убедились Дюк с профессором, тоже не было ни души. Маллоу пожал плечами и пошел в кухню, спросить экономку.
И тут понял, что кухня преобразилась.
Сверкали, как новые, краны. Трубы были покрашены замечательной голубой краской. Сияла печь – с кастрюлями и всем, что на ней стояло, до последнего ковшика. Светился неземным светом кофейник. Окно тоже блестело и мисс Дэрроу как раз собралась уносить ведро и тряпку. Компаньон вешал занавески.
– Мистер Саммерс говорит, физический труд помогает ему думать, – сказала мисс Дэрроу.
М.Р. Маллоу покивал.
– Сэр, – позвал он как можно непринужденнее.
Джейк долго не отвечал. У него был не очень большой опыт в вешаньи занавесок. Наконец, он слез с табуретки.
– Отказали, – сказал он и вытер со лба пот. – Отказали везде.
– Ну, и черт с ними, – беспечно отозвался Дюк. – Я получил гонорар, сэр. Деньги небольшие, но настоящие. К ноябрю обязался написать вторую часть.
Джейк присвистнул.
– Так ты теперь у нас настоящий писатель! Ну, поздравляю.
Он обозрел свою работу.
– Нет, правда, поздравляю. Очень за тебя рад. Это ведь и есть твое дело. К тому же, деньги за то, что любишь, пусть даже и небольшие – это победа, сэр. Настоящая.
Дюк улыбнулся, стесняясь.
– На бензин хватит. У нас есть с вами время. Что-нибудь придумаем!
Он хлопнул компаньона по спине.
– Как твои гробы?
– Готово, – коротко сказал Джейк.
Что-то в его голосе напомнило о гире, пущенной когда-то в механика.
Когда-то? Но ведь это было совсем недавно! Всего лишь… всего лишь… только полтора года прошло!
Надо же.
– А я есть хочу, – Маллоу принюхался, стараясь, чтобы вышло натурально. Вышло фальшиво, хоть и было чистой правдой. – Жареная рыба? Отлично. Не очень-то разбежишься с теперешними ценами в этом ихнем вагоне-ресторане. Идемте обедать, сэр?