Оставался один шанс и Николай им воспользовался. Он сам выстрелил правой ногой навстречу нападающему. Тот согнулся, отскочив в сторону. Арчи, упавший на асфальт после собственного удара, успел полноценно встать. Бок жутко болел, поэтому надо было завершать битву как можно скорее.
На этот раз он не позволил своему врагу ни распрыгаться, ни расплясаться. Когда парень опять скакнул на него кузнечиком, Арчи, шипя от боли, ушел в сторону и нанес удар, когда обе ноги незнакомца оторвались от земли. Удар вышел классным, парень пролетел несколько метров и если бы не газон, с мелким кустарником, то, пожалуй, остался бы лежать на асфальте. А так, он встал несколько секунд спустя. Арчи, продолжая шипеть от боли, надвигался на него, закрытый по всем правилам и следя за каждым движением. Когда до противника осталось три шага, он опять совершил свой удивительный прыжок, но уже не на врага, а назад, за кусты и скрылся во дворе.
Первой, почти собачьей реакцией Арчи, было кинуться вслед за ним. Так он и сделал бы, но жесточайшая боль в боку буквально остановила его, заставила скорчиться. Да и в голове, четко соображавшей минуту назад, начался колокольный перезвон, сопровождаемый сильной тошнотой.
Сыщик нашел в себе силы дотащиться до машины, завел ее и доехал до «Капители», подробно рассказав секретарше о происшествии. Сашенька, пробурчав, что окончательно превратилась сегодня в медсестру, дала ему пару таблеток, а потом позвонила Нертову.
Что же касается Елены Викторовны Азартовой, то ей это происшествие оптимизма не прибавило. Теперь она уже не сомневалась, что Баскин принялся за нее. Даже сам факт, что ее компаньон (компаньон в прошлом) действует так топорно, мог только напугать Лену. Раз он идет напролом, сразу подсылает своих людей, значит дело действительно серьезно.
Уборщица посуды маленькой забегаловки, так и не решила: стоит сделать замечание этим клиентам или нет. Трое посетителей положили посередине стола газету и нарезали на ней копченое сало толстыми ломтями. Впрочем, каждый взял сразу по две кружки пива, поэтому уборщица решила замечания не делать.
А посетители и не обращали на нее внимания. Они пили пиво и слушали одного из них.
— Скажи, Гриць, этот Сахитов, правда, в этой «Канителе» працуе?
— Правда, дядьку. Охранник мне казав. Я побачив, фирма богата.
— Чего с носом у тебя?
— Тай три москаля привязались. Двоих я просто повалил, третий успел меня палкой по носу ударить, ну я и его.
— Вот люди, — возмущенно крякнул дядька Мыкола и разом отхлебнул полкружки. Двое хлопцев сделали то же самое и разом погрузили пальцы в сало.
Как ни странно, но к вечеру Баскин успокоился. Во-первых, он не собирался торопиться с местью — никуда эта Азартова не уйдет. Во-вторых, ожидание, пытка сама по себе. Пусть девочка подождет, судя по выражению в ее глазах, она уже поняла, какую сделала ошибку. Значит, ей надо дать время, осознать ошибочку до конца.
Да к тому же, неотложные дела. Он же не кавказец какой-нибудь, бросить все и постараться «зарэзать» дуру. Все равно, потерянных денег не вернешь.
Об этих самых деньгах Баскин вспомнил еще раз, когда приехал домой и поставил машину напротив балкона. После продажи квартиры, ему пришлось выбраться из центра и поселиться на первом этаже дома на проспекте Науки. Место не самое плохое, да и дом хороший, но он все же привык к центру. Нет, убью стерву!
Войдя в квартиру, Иосиф Виленович прибегнул к самому простейшему способу психологической разгрузки. Он подошел к буфету, достал бутылку «Ахтамара» и, не вздрогнув, осушил рюмку. Потом наполнил ее наполовину, повторил процесс. Кажется, подействовало.
Ужинать не хотелось. Хотелось принять душ и попутно решить, что делать дальше. Есть несколько хороших телефончиков. Они приедут через двадцать минут и можно на полночи забыть об этой мерзкой сучонке и прочих проблемах. Чего спорить, за последние годы девочки стали заметно квалифицированнее, не все свалили в Турцию.
Кстати, можно будет и вспомнить об Азартовой. Пусть только сперва привезут фотоальбом. Найти девицу, максимально на нее похожую, вызвать, пообещать заплатить втройне и… Надо только подумать, что с ней сделать…
От приятных мыслей Баскина оторвал отвратительный и тревожный звук: сигнализация собственной машины. Поставив на буфет пустую рюмку, он высунулся в форточку, на сколько позволяла решетка, прикрывающая квартиру от воров.
Обычно сигнализация срабатывала от прохожего, посмевшего пройти слишком близко от его «Ауди», бывало даже от случайной кошки. На этот раз источник и не думал уходить. Это был мальчишка лет четырнадцати, который нагло сел прямо на бампер и вызывающе поднял глаза наверх.
— Ты чего делаешь, ублюдок? — Баскин даже задохнулся от злости. — Давай, катись отсюда.
— Дядя, вам сторож не нужен? — ничуть не смущаясь крикнул мальчишка, благо, Баскин находился на третьем этаже. — Наймите меня. Честное слово, никто вашу тачку не угонит, не нас… на нее, стекол не разобьет. Дядя, я возьму недорого. Не будь жмотом.
— Вот я сейчас выйду, — рявкнул Баскин. Мальчишка и не думал уходить. Его положение было выигрышным. Оскорбленному Баскину, для того, чтобы спуститься, обогнуть дом и задать трепку маленькому мерзавцу, требовалось минуты три, за то время можно было и удрать. С другой же стороны, ценность иномарки не позволяла хозяину кинуться чем-нибудь тяжелым. Поэтому, когда Баскин поднял пустую бутылку и размахнулся ею издали, из-за оконной решетки, мальчишка спрятался за машину, высунул голову, показал язык.
Вдруг парнишка ойкнул и в страхе взглянул вправо. Баскин тоже перевел взгляд туда…
Но ничего не увидел. Так как не успел ничего увидеть. А видеть он должен был стоявшую под окнами машину, из которой только что вышел парень в кожаной куртке и плавным движением поднял обе руки с пистолетом, взяв на прицел отлично видную фигуру Баскина, который метался по подоконнику возле самого стекла. Первая пуля попала в шею, вторая и третья — в голову. Впрочем, третья была лишней.
На одну секунду двор затих. Потом взревел мотор и раздался детский визг. В одну сторону, по пешеходной аллее вдоль дома уносился «Жигуль», а в противоположную сторону убегал мальчишка.
Нертов, весь облизанный ротвейлером Машей, садился в свою машину. Чуть раньше он довез Арчи до его дома, доставил прямо в квартиру, после чего погулял с собакой и простился. У друга, судя по всему, было легкое сотрясение мозга, а еще, пожалуй, перелом пары ребер. Николай хвастался, бодрился, уверял, что утром все пройдет. Нертов прекрасно понимал: это не так, завтра Арчи попрется в травмпункт, где узнает печальную истину, после чего, опять подбросит ему, Нертову, свою собаку. А что поделаешь?
Из печальных размышлений Алексея вывел телефонный звонок. Звонил Александрыч, только что получивший интересную информацию. Полтора часа назад в собственном доме был застрелен Баскин, компаньон Елены Азартовой. Заодно старый сыщик сообщил, что его коллегам удалось навести кое-какие справки о предыдущей деятельности Иосифа Филеновича. Оказывается, в первой половине девяностых он довольно успешно спекулировал металлом, гоняя его за границу через небольшой порт в Ленинградской области.
— Но, знаешь, — басил Александрыч, — Баскин этот, очевидно, сильно влип. Я подробности еще сам толком не знаю, но дело какое-то темное: порт в один прекрасный день накрылся, сам барыга распродал все, что только можно и сразу же после этого оказался у Азартовой. Так что, думай, Юрист, нет ли здесь какой связи. А может, она сначала «кинула» бедолагу, а потом просто не дала ему умереть с голоду. Так сказать, в качестве жеста доброй воли…
— Хорошо, подумаю, — пообещал Нертов на прощание, собираясь отправиться на проспект Науки, чтобы лично выяснить хоть какие-нибудь подробности убийства неудачливого коммерсанта.
Приехав на место происшествия, Алексей узнал любопытную подробность. Баскина застрелили не на лестничной площадке, как можно было бы предположить. Иосифа Виленовича убили прямо в его квартире, но, стреляя снаружи. Оставалось понять, как киллер подловил момент, когда хозяин высунется покурить в окно и постоять там в виде толстелькой мишени, чтобы киллеру было легче прицелиться. Впрочем…