Джек принял послания, и бегло прочитав их, довольно улыбнулся.
— Позвони в участок, где держат паренька, и прикажи, чтобы привезли его завтра, в поместье лорда Честерфилда, ровно в два часа.
— Зачем, сэр?
— Затем, О’Брайен. Если все сделаешь как я скажу, тебе светят сержантские нашивки. Теперь же слушай, и запоминай. Сначала ты пойдешь к Одноглазому…
В зале ярко пылал камин, слуги сновали между столиками, суетясь как-то нарочито, будто выслуживаясь перед сэром Честерфилдом. Сам старик восседал в кресле, держа в одной руке кружку с чаем, а в другой трубку с длинным мундштуком. По залу разливался приятный аромат табака. Рядом стоял индус-лакей, бдительно следя, чтобы трубка сагиба не потухла, и в чае было достаточно молока.
Рядом с лордом сидел Шеленберг. Стряпчий чувствовал себя не очень уютно, слишком уж много ему оказывали внимания. Зажатая в руках Таймс, была раскрыта на спортивной колонке. Дверь распахнулась и в комнату вошел Пель. Поклонившись, он дождался, пока сэр Честерфилд укажет на стул и, расположившись удобно, вытянул ноги к огню. Оставались свободными только два кресла. Часы в зале пробили, и звук этот обрушил патриархальное спокойствие.
— К чему все это? — Шеленберг отложил газету в сторону, на кофейный столик, и развернулся к Пелю. — Это вы придумали, милейший?
Глава Скотленд-Ярда уклончиво пожал плечами.
— Подождите еще несколько мгновений. Скоро все разрешится.
— А где леди Матильда? — Вдруг заволновался Честерфилд. — По настоянию Тобинса она тоже приглашена на этот прием. Он обещал рассказать нам удивительную историю, и счел нужным посветить в нее мою любезную родственницу. Эй, Анкер, проверь, приехала ли она. Она мне звонила сегодня утром!
Слуга у дверей качнул тюрбаном и бесшумно исчез в коридоре.
В комнату робко ступил сэр Валентайн. Плащ и цилиндр он оставил в холле, и теперь стоял во фраке, обозревая собравшихся, и понимая, что оделся не по случаю. Лорд Честерфилд встретил своего старого карточного партнера с доброй улыбкой.
— Садитесь, мой друг. Погрейтесь у камина. В Лондоне нынче промозгло.
— С удовольствием.
— Господа, не хотите ли по рюмочке хереса?
— Отчего же. — Пель согласно кивнул.
Шеленберг повел плечами, но от угощения тоже не отказался.
Слуги принялись разливать и разносить напитки. Послышалась легкая перебранка, и едва ругань стихла, ворвался раскрасневшийся, сверкая глазами и озаряя все самодовольной улыбкой, инспектор Джек Тобинс. По следам за ним, будто тень, следовал рыжий здоровяк в полицейской форме.
— Постой тут, — шепнул Джек О’Брайену. — и никого не выпускай. Как надо будет, я дам тебе знать. Документы?
— Они тут, инспектор. — Папка с телеграммами, фотографиями и рисунками перекочевала в руки Джека. — Все готово.
— Тобинс. — Голос лорда окреп, да и появившиеся в его нотках уверенность, говорила о том, что старик пошел на поправку.
— Рад приветствовать вас, господа.
Встав перед почтенными джентльменами, инспектор положил папку на полку камина, и закинув руки за спину, снова улыбнулся.
— Что происходит. Потрудитесь объяснить, инспектор.
Шеленберг уже употребил свой херес и явно посмелел.
— Секунду внимания, и вы все поймете. — Почувствовав, что наконец завладел аудиторией, Джек начал. — Я собрал вас в этом узком кругу, чтобы избежать огласки, а потом, когда я приведу свои доводы и доказательства, предоставить решение судьбы виновников происшествия, вам, милостивые господа. К тому же мы избежим сплетен и скандала. Я ведь все правильно сделал?
Пель довольно кивнул.
— Тогда с вашего позволения, я начну. Итак, мы столкнулись с хитрым и опасным противником, чьи действия едва не стоили жизни почтенному лорду. Яд в письме, яд чудовищный, силы такой, что с ним мог бы поспорить даже выстрел из пистолета. Слава богу, теперь все позади. Вы же выбросили письмо, и все что его касалось?
Вопрос этот был обращен к Честерфилду, и тот кивнул.
— В ту же секунду, дорогой инспектор, когда я получил от вас телеграмму, я распорядился чтобы уничтожили даже малейший намек на этот запах. В свой кабинет, где я читал это дьявольское послание, я не вхожу уже несколько дней, и надо отдать должное, самочувствие мое стало много лучше. Но не томите же, кто эти таинственные сектанты, и зачем им нужно было убивать меня, старика, человека в сущности безобидного?
С последним утверждением можно было поспорить, но никто из собравшихся у камина, не решился на такую дерзость.
— Дело в том, сэр, что сектантов не было. — Развел руками Джек.