— Итак, о каких из этих окон вы говорили? — спросил лорд Саймон, когда закончил мурлыкать какую-то мелодию.
Я объяснил ему как можно подробнее всё то, что было чётко видно на приложенном плане, поскольку Уильямс и я уже выяснили назначение комнат верхних этажей.
— Так вы говорите, это была ветреная ночь? — задумчиво спросил он, когда я закончил.
— Да. Определённо.
— И вы могли слышать ветер, когда были в гостиной?
— Ну, да. Все эти деревья вокруг дома...
— Именно. И когда вы стояли у двери комнаты, наблюдая как Уильямс проводит обыск?
— Теперь, когда я об этом подумал, да.
— Хорошо. Давайте пройдём наверх.
Мы пошли по направлению к парадной двери, но лорд Саймон немного задержался, чтобы переговорить со своим слугой.
— Баттерфилд, — обратился он к нему немного извиняющимся тоном.
— Да, милорд, — ответил Баттерфилд, конечно же очень учтиво.
— Сделайте несколько фотографий. И позвоните вдовствующей герцогине и королеве-матери: скажите им, что я не смогу быть на обеде ни у одной из них.
— Очень хорошо, милорд.
— О, и… Баттерфилд?
— Да, милорд?
— У нас в автомобиле имеется коньяк «Наполеон»?
— Да, милорд.
— Превосходно.
Мы вновь вошли в дом и начали подъём наверх. Я решил находиться рядом с лордом Саймоном, пока он ведёт расследование. Его беззаботная манера, которая очевидно скрывала большую проницательность, чрезвычайно меня заинтересовала. Я задавался вопросом, какие открытия сделает он в фатальной спальне, что он сможет найти такого, что пропустили мы. Но когда мы достигли нужной двери, он неожиданно остановился.
— Эта комната, — сказал я.
— Что за комната?
— Комната, где всё произошло.
— В самом деле? Давайте поднимемся ещё немного. — Я понял, что в криминологии нельзя ничему удивляться, и стал показывать дорогу на следующий этаж. Чулан, в который мы вошли сначала, наполнил лорда Саймона энтузиазмом. «Я люблю эти старые чуланы, — заметил он. — А вы нет? Никогда не знаешь, с чем можно столкнуться, когда начинаешь в них рыться».
Его глаза обследовали комнату. Там было немного предметов: несколько старых сундуков, пара ржавых коньков, ряд немного заплесневелых ботинок и изъеденный молью коврик из леопарда.
— Очаровательно, — сказал он и прошёл к окну. Средник окна занял его внимание значительно дольше, чем я мог понять, и он вяло проследил взглядом от него до брусьев, расположенных выше.
— А теперь мы собираемся сделать нечто совершенно в духе Скотланд Ярда, — сказал он, растягивая слова. — Да. Определённо Скотланд Ярда. Но необходимо. Мы собираемся исследовать содержимое этих сундуков.
— Но послушайте, — начал я. — Я не знаю, позволит ли доктор Терстон...
Но лорд Саймон обезоруживающе улыбнулся, и я вспомнил, что криминологи свободны от таких пустяковых соображений. «Начнём, — сказал он, — вы славный малый.» Я помог ему с сундуками. Один содержал только старые куски материала, беспризорные лоскутья, части старых платьев, которые, вероятно, хранила бедная Мэри Терстон «на случай, если они понадобятся». Неважно, главное, что это опять ярко напомнило мне мёртвую женщину со всей её глупостью и добродушием.
— Чувствуешь себя скотиной-таможенником, не так ли? — сказал лорд Саймон, презрительно вытаскивая двумя пальцами вышедшую из употребления юбку.
Я кивнул. Мы скоро закончили с этим сундуком и после возвращения содержимого на место перешли к следующему. Из него сильно пахнуло камфарой, а сам он оказался нетронутым мавзолеем отверженных старых костюмов доктора Терстона: визитки и смокинг старинного покроя. Оставшиеся сундуки мы просмотрели с той же тщательностью, но не нашли ничего, что вызвало бы интерес лорда Саймона.
— Разочарование, — констатировал он. — Теперь мы должны проверить яблочную комнату.
Когда мы вошли в неё, комната показалась мне ещё более лишённой каких-либо перспектив, чем чулан, но лорду Саймону это место, казалось, понравилось.
— Прекрасный запах хранящихся яблок, — заметил он, глубоко пропуская воздух через свои точёные ноздри.
Фрукты были выложены на полу, каждое яблоко отделено от соседнего, чтобы предупредить распространение возможной инфекции. Но от двери до окна был оставлен свободный проход, приблизительно в ярд шириной. Лорд Саймон постоял, рассматривая тёмно-красные и жёлтые ряды, затем наклонился, чтобы поднять крупный оранжевый пепин.
— Недавно попортили, — сказал он и откусил яблоко с неповреждённой стороны.
Затем его глаза вновь загорелись, и он стал необычайно активным. Он снял бледно-серое пальто и аккуратно повесил его за дверью. За ним последовал красивый, пошитый на заказ, жакет, и лорд Саймон остался стоять в рубашке с запонками из «Асприз»[3].
Неприятная мысль закралась мне в голову. «Вы же не собираетесь просмотреть все эти яблоки?» — спросил я.
— Вовсе нет, — ответил он. — Просто попытаюсь «вытянуть приз на счастье» и всё. — И он пошёл среди фруктов к баку с водой, который тяжело сопел в углу.
Затаив дыхание, я наблюдал за лордом Саймоном. Неужели он обнаружит ещё один труп? Я знал, что у него была склонность к таким вещам. Но, конечно же, он не погрузил бы руку в воду вслепую, если бы искал именно это. Нет, я мог видеть по его лицу что он нашёл именно то, что ожидал. И теперь он начал вытягивать его — довольно длинный толстый канат.
Он разложил его на полу между яблоками нежно как ребёнка. На одном конце имелся узел, а на другом — железное кольцо. В длину канат был приблизительно пятнадцать футов.
— Вещественное доказательство А, — сказал он. — Несомненно, вещественное доказательство А. Когда-нибудь видели его раньше?
— Выглядит так, как будто взят из гимнастического зала.
— Гимнастический зал? Вы никогда не говорили мне, что имеется гимнастический зал!
— Я не думал, что он может иметь к делу какое-либо отношение.
— Нет, нет. Конечно же, нет. Да, несомненно этот канат прибыл из гимнастического зала. Во всяком случае, им пользовались для лазанья.
— Но...
— В Итоне я никогда не мог подняться по канату. А вы могли в…, ну, там, где вы учились?
— Да, — ответил я довольно кратко.
— Ну, давайте спускаться. Я думаю, что сейчас самое время…
— ...взглянуть на тело? — предложил я.
— Точно, сказал лорд Саймон. Но прежде, чем покинуть комнату, он очень тщательно исследовал каменную раму окна — так же, как недавно в чулане.
Мы спустились по узкой лестнице, и я постучал в двери комнаты, в которой произошла трагедия. Голос сержанта Бифа предложил нам войти. Моего опыта таких ситуаций оказалось достаточно, чтобы догадаться, какого рода приветствий можно ожидать между этими двумя конкурентами, и я не был разочарован.
— Доброе утро, Биф, — весело сказал лорд Саймон.
Сержант, казалось, ещё страдал от последствий вчерашнего посещения «Красного льва».
— Я и не думал, что вы захотите обеспокоиться таким ничтожным делом, как это, — медленно произнёс он. — Это, как говориться, простое плавание по ветру.
— Вы так находите? — спросил лорд Саймон.
— Да. Конечно, именно так. А почему бы...
— Что вы делаете здесь, сержант?
— Всего лишь ещё раз взглянул на эти пятна крови, — сказал Биф, надувшись.
Лорд Саймон повернулся ко мне. «Полиция любит кровь, — сказал он. — Удивительно, не так ли?»
Сержант не оценил шутку. Очень скоро в комнате воцарилось молчание, а Биф и я наблюдали за лордом Саймоном в работе. Он с чрезвычайной эффективностью прошёлся по каждому объекту в комнате, простукал стены в нескольких местах и исследовал камин.
— Никакого выхода, — заметил он.
Сержант Биф загоготал. «А вы что, ожидали его найти?» — спросил он.
3
"Асприз" — фешенебельный магазин галантерейных изделий и подарков в лондонском Уэст-Энде