- Но он же меня не тронул, - возразил Бидуэлл.
- Вы как будто разочарованы?
Бидуэлл смерил меня угрюмым взглядом.
- Полагаю, мне следует поблагодарить вас за спасение моей жизни. Только, честно говоря, никакой благодарности я не испытываю.
Присев на корточки рядом с распростертым на полу полковником, я извлек из его кармана симпатичный короткоствольный пистолет, довольно увесистый, потому что обойма была полна, и показал его Бидуэллу.
Но он отвел глаза:
- Будьте добры, спрячьте.
- А, так вы забрали у него пистолет! - произнес кто-то с порога. - Часа два назад я убедил его отдать мне тот, который был при нем.
Значит, в его машине имелся еще один.
- Убирайтесь, Падилья, - сказал Бидуэлл. - Не входите.
- Слушаюсь, сэр.
Падилья ухмыльнулся и вошел. Кудрявый, с изуродованным ухом молодой человек в белой куртке бармена. Он окинул Фергюсона профессиональным взглядом.
- Ссадина на подбородке. Пришлось дать ему раза?
- В тот момент мне это показалось самым уместным. Хотя мистер Бидуэлл и предпочел бы получить пулю. Но было бы жаль, если бы такой ковер залила кровь.
- Не смешно, - сказал Бидуэлл. - А что нам с ним теперь делать?
- Пусть отоспится, - весело порекомендовал Падилья.
- Только не здесь! Не у меня в кабинете.
- Зачем же? Доставим его домой. Скажите Фрэнки, чтобы он меня подменил, а мы отвезем его к нему домой, уложим в постельку, и утром он ничего помнить не будет. Решит, что порезал подбородок, когда брился.
- Откуда вы знаете, что он ничего не вспомнит?
- Так ведь поил его я. Он дул виски с шести часов. Я наливал и наливал в расчете, что он вот-вот одуреет. Но у него желудок из дубовой клепки, стянутой медными обручами.
Он нагнулся и ткнул Фергюсона в живот указательным пальцем. Фергюсон улыбнулся во сне.
7
Падилья знал, где живет Фергюсон, - ему уже доводилось отвозить его домой в голубом «империале». Я отправился с ним прокатиться и получить ответ на некоторые вопросы.
- Вы хорошо знали Ларри Гейнса?
- Бывшего спасателя? Естественно. Я сразу вычислил, что он подонок, только это меня не касалось. Но в первую же неделю, как он там появился, у меня был с ним разговор по душам. Еще в сентябре. Он вздумал угостить в баре шестнадцатилетнюю девочку.
Так я сказал, чтобы он шел вон и больше не возвращался. - Падилья нажал на кнопку, опускавшую стекло левой передней дверцы, сплюнул в темноту и, посмотрев через плечо на Фергюсона, поднял стекло. - От ветра в лицо он может очнуться. Алкоголь он переносит будь здоров, можете мне поверить.
Я тоже оглянулся на Фергюсона. Он мирно спал.
- Миссис Фергюсон, я полагаю, вы тоже знали?
- Естественно. Редкостная женщина. С обслуживающим персоналом всегда мила, умеет пить и не терять себя. По моим меркам настоящая леди. Пока я работал в «Оазисе» в Палм-Спрингсе, насмотрелся на голливудскую шатию-братию. Только успеют сунуть передние ноги в корыто, и сразу выламываются, будто им весь мир принадлежит. А Холли не такая. То есть миссис Фергюсон.
- Вы называли её Холли?
- Естественно. А она меня - Тони. Холли я называл её в баре. Только там. Настоящая демократка. Из рабочей семьи. Она мне сама сказала.
- И с Ларри Гейнсом она была демократичной?
- Говорят. - В голосе у него прозвучало разочарование. В Холли? Или во мне? - Вместе я их ни разу не видел. Он старался держаться от меня подальше. Что-то там было, но ставлю сто против одного, совсем не то, что думают некоторые. Я полгода наблюдал за ней из-за стойки, а оттуда людей видишь такими, какие они есть. И любовался, как она давала по рукам большим докам по этой части. Ей просто было неинтересно. Не такая она, и все тут.
- А я слышал другое.
- Ну, кое-кому она не нравится, так и что? - воинственно спросил Падилья. - Свои недостатки у нее есть, я же не отрицаю. А сказал только, что она не из тех, кто погуливает на стороне» И хотите знать мое мнение? Мужа она любит по-настоящему. Красавцем его не назовешь, но что-то, значит, в нем должно быть. Только войдет в бар; а она уже вся словно светится изнутри.
- Так почему же она от него сбежала?
- По-моему, она не сбежала, мистер Гуннарсон. По-моему, с ней что-то случилось. Сами прикиньте: только что она была душой компании, а в следующую минуту вдруг исчезла.
- Куда?
- Не знаю. У меня секунды свободной не было смотреть по сторонам. Как она уходила, я не видел. Знаю только, что ушла и не вернулась. И её муж с ума сходит от страха за нее. Потому-то он и бесится, если вас интересует мое мнение.
- Но что могло с ней случиться?
Падилья вздохнул.
- Этот город, мистер Гуннарсон, мне известен куда лучше, чем вам. Я тут родился и вырос - прямо в конце Пелле-стрит. Здесь найдутся люди, которые вас прикончат, чтобы выгрести мелочь у вас из карманов. А вчера на Холли… на миссис Фергюсон брильянтов было за пятьдесят тысяч.