- Это ты уж чересчур, Билл. Гейнса не надо было шантажировать. У него были свои виды на Холли Мэй. По-моему, от путешествий с её копией у него развилась мания величия. Как-то вечером он под кайфом сказал мне, что отобьет Холли у Фергюсона и сам на ней женится.
- Что он употреблял?
- Героин. Они оба кололись, если удавалось его раздобыть.
Я встал, а Спир поспешно сел, испугавшись, что я его изобью. Но я все равно чуть было не ударил его левым кулаком.
- Чудесный план вы придумали: натравить двух преступников-наркоманов на свою бывшую клиентку.
- Согласен, Билл, мысль была не самая удачная. Но я же не мог знать, как это обернется. - Его лицо пошло трещинами, точно лопнувшее стекло. - Послушай, договоримся, а? Забудь эту подробность, не упоминай про меня, и получишь то, что тебе больше всего нужно.
- Все, что мне нужно, у меня есть.
- А Гейнса, нет, и её нет, - сказал он вкрадчиво.
- Вы знаете, где они?
- Не исключено.
- Я слушаю.
- Но я же сказал, договоримся. Если что-нибудь попадет в лос-анджелесскую прессу, я конченый человек.
Покойник. Хоть снова продавай чулки от двери к двери.
- А вы продавали чулки от двери к двери?
- Было когда-то. Но мой дядя все еще ими торгует. Ну и, наверное, я смогу к нему вернуться, если уж ты решил меня погубить. - Сквозь завесу жалких слов он внимательно следил за мной и быстро трезвел. - Неужели, Билл, я заслуживаю гибели?
- Перестаньте называть меня Биллом.
- Как скажете. Ну, так договорились?
Я задумался. Но думать было особенно нечего, ведь в поисках этой парочки прочесывали всю страну.
- Договорились. Дайте мне её с Гейнсом, и я забуду про ваше существование. С большим удовольствием.
- Гейнса я гарантировать не могу. Хильда твердит, что он её бросил. Но она, конечно, выведет вас на него.
- Вы говорили с ней?
- Да, говорил. Вы воображаете, будто я её шантажировал? Это она меня шантажирует!
- Чем? Или можно не спрашивать?
Он понурил голову. Плешь блестела, как мокрое яйцо. Он прикрыл её ладонью, усеянной каплями пота.
- Она пригрозила бросить тень на мою репутацию, если я не дам ей денег. Наверное, боится тратить купюры из выкупа. А может, Гейнс и правда от нее сбежал. Последние два дня я подбрасывал ей кое-какую мелочь и понемножку с ума сходил. Сидит там и тикает, как бомба. Вчера она грозила пристрелить меня…
- Где - там? Где она?
- Сейчас скажу. Но мы договорились?
- По-моему, я уже сказал.
Он поднял глаза и всмотрелся мне в лицо.
- Ну что ж, положусь на вас. Мне просто надо на кого-то положиться. Она прячется в пляжном домике на сто первом шоссе между Палисейдсом и Малибу. - Он назвал адрес. - Коричневая дощатая сараюшка справа от шоссе в трехстах - четырехстах ярдах от придорожной закусочной «У Джека». Я должен встретиться там с ней сегодня, привезти пять тысяч долларов.
- В котором часу?
- Прямо сейчас. Я должен был приехать туда сейчас.
- Я поеду с вами.
- Хорошо. Как скажете. Ну, а теперь, когда мы поладили, может, отметим?
- Я здесь не держу спиртных напитков.
- Так позвольте, я сбегаю выпью на дорожку? Мне надо взбодриться.
- Бегите.
Он выскочил за дверь, а я позвонил Фергюсону.
Спир не вернулся. Его серебряная машина со шлемом и очками на сиденье все еще стояла перед моей конторой, когда я уехал с Фергюсоном. Он сидел за рулем, а я говорил всю дорогу от Буэнависты до Малибу.
Океан за пустынной полосой пляжа был стального цвета. От луны осталась узенькая щепка. В Зуме мы услышали грохот прибоя, точно тяжелые шаги Рока.
- Страшная ситуация, - сказал Фергюсон.
- Такое случается с ситуациями, если дать им вызревать четверть века.
- Не надо нравоучений. Я во всем разобрался сам. И вы не скажете ничего, о чем бы я уже не подумал.
- А жене вы сказали?
- Да. Она останется со мной, что бы ни произошло. Это даже нас сблизило. Укрепило доверие между нами. Теперь я знаю, что она меня любит.
- Вам очень повезло, что вы нашли такую женщину.
- Я это понимаю, Гуннарсон. И Холли и я поняли очень многое. Я воображал, будто в пятьдесят шесть лет могу начать совершенно новую жизнь, словно прежде и не жил вовсе. И Холли по-своему искала того же. Она пыталась перечеркнуть все, что было прежде. Свою семью. Ну, словом, целиком свое прошлое. А прошлое умеет мстить.
- Но и радовать, - добавил он помолчав. - Вчера мы ездили в Маунтин-Гроув к её матери. Мне казалось, что всю свою жизнь она ненавидела меня. Ничего подобного. Она давным-давно мне все простила. Чувствовать, что ты прощен, - это хорошо.
- Никаких известий от Хильды она не получала?