Чуть позже, чтобы нарушить молчание, шофер спросил его:
- Это ваш тесть?
Мысли его в этот момент были далеко. Почему вопрос шофера напомнил ему историю, которую в тот вечер он рассказал Лине, историю о том, как Фершо цинично, по злобе переспал с женой одного из служащих? Испытывая неловкость, ему захотелось обернуться, но он понял, что все равно в темноте ничего не увидит; пустое, он не прав; глупости все; ситуация ведь совсем иная. Поступок Фершо в Убанги можно было понять, как выражение презрения к слабому и подлому мужчине, готовому на все ради выгоды.
Чтобы думать о другом, он чуть было не спросил шофера, куда они едут, но вовремя спохватился, поняв, что вопрос этот покажется странным.
В два часа ночи они приехали в Амьен и высадились напротив вокзала. Залы ожидания были еще открыты. Они вошли туда, погрузившись в теплый, пахнувший чем-то скотским, воздух. Ожидая, когда шофер отъедет, Фершо молчал.
- Сделаем вид, что ждем поезда, - сказал он тогда. - Около вокзала я видел две машины. Это наверняка такси. Выйдите и скажите одному из них, что ждете с поездом жену и тестя и что этой же ночью вам надо быть в Аббвилле...
Временами он клал под язык таблетку хинина. Однажды тоном светского человека спросил Лину:
- Вы не устали?
Она ответила "нет" и тем не менее, когда вернулся муж, сразу уснула на грязной скамье. Лина могла спать в любом месте. И тогда на ее щеках появлялись розовые, как у детей, пятнышки.
О чем думал Фершо в эти часы безделья? Двери на перрон открылись. Люди выползли из своих одеял и вещей, словно воскреснув из небытия. Помещение наполнилось грохотом и суетой. Фершо, Лина и Мишель направились к выходу и нашли у тротуара ожидавшего их шофера.
Не раздумывая, Моде уселся впереди. Иначе он, чего доброго, опять окажется во власти тех мыслей, которые пришли ему в голову в предыдущей машине.
Куда они еще поехали? На его губах остался запах поезда, бензиновой гари и вина, которое Мишель поглощал при каждой возможности, чтобы, как говорил он Лине, не уснуть, и заставляя ее пить тоже. Лишь один Фершо ограничивался большим стаканом минеральной воды.
В Аббвилле они сели в поезд врозь: Моде с женой во втором классе, Фершо - в третьем. Он сам так пожелал. И назначил им встречу в кафе Лилля, посоветовав по приезде немного поспать.
Лина слишком устала, чтобы спорить. К тому, что с ними происходило, она относилась без досады, без упреков, не говоря ничего дурного о Фершо.
- Ты думаешь, что все эти меры предосторожности необходимы? - зевая, спросила она.
- Не знаю. Пока за нами нет слежки. Но, вероятно, если они пожелают его действительно арестовать, начнутся поиски следов, станут опрашивать шоферов, служащих вокзалов и гостиниц.
- Я только не понимаю, зачем Арсен ходил к врачу?
- Думаю, на тот случай, если Фершо арестуют, чтобы его брат мог выдать его за сумасшедшего.
- И его брат это сделает? Собственный брат?
Она уснула, надув губы, раскачиваясь из стороны в сторону. Уже рассвело, когда они приехали в Лилль. Встреча была назначена на полдень, и они отправились отдохнуть в первый же попавшийся отель. Багажа с ними не было - чемодан забрал Фершо. Их приняли за влюбленных, удивившись лишь тому, что они решили снять номер в такое неподходящее время, когда по соседству шумел рынок.
Мишель непременно хотел заняться любовью. Вероятно, такая мысль пришла ему в голову из-за двусмысленного взгляда горничной и того, как она стелила им постель. Глаза у них слипались и кости болели, словно от побоев.
Придя на встречу с Фершо, они не сразу узнали его. Под столом Мишель обнаружил две ноги в новой паре тщательно начищенных черных полуботинок со шнурками. На нем был новый готовый костюм из синей шерсти, на голове фуражка с черной окантовкой, какие носят моряки-матросы, пенсионеры, судовладельцы и вообще мелкий портовый люд.
Он не без труда поднялся, чтобы поклониться Лине, и эта вежливость по отношению к женщине выглядела с его стороны неожиданной. На столике рядом с бокалом минеральной воды лежала вся в пятнах газета.
- Не читали?
И указал на заголовок, набранный мелким шрифтом:
"ДЕЛО ФЕРШО"
"Господин Дюранрюэль, генеральный прокурор, подписал ордер на арест Дьедонне Фершо, убийцы негров, о чем мы неоднократно рассказывали нашим читателям.
Ордер был тотчас передан по телеграфу в прокуратуру Кана, где Дьедонне Фершо обосновался после приезда во Францию.
Эта новость вызвала легкую панику на бирже, где курс акций некоторых колониальных компаний, контролируемых братьями Фершо, стал резко падать".
Движением подбородка он указал на ногу:
- Заметили?
- Да.
Они станут разыскивать человека с деревяшкой, а я купил себе новую каучуковую ногу. С ней мне, правда, не очень удобно. Трудно ходить. Но так благоразумнее.
Он был в восторге от новой пары и особенно фуражки, с удовольствием поглядывая на себя в зеркало. Фершо смахивал скорее на старого служащего судоходной компании или мелкого чиновника, живущего у моря и разыгрывающего из себя капитана дальнего плавания, чем на судовладельца.
- Мы едем двухчасовым поездом... А пока пора пообедать.
Он выбрал скромный ресторан со столами, накрытыми гофрированными бумажными скатертями и с салфетками в кольцах для большинства завсегдатаев.
- Они считают, что я скрываюсь в Бельгии.
Мишель тоже подумал, что они направляются в Бельгию. Но, сделав ряд пересадок, остановок на вокзалах, разлучаясь и снова воссоединяясь, проведя всю вторую ночь без сна, наблюдая, как мелькают за грязными окнами названия разных станций, они в конце концов окончательно остановились в Дюнкерке.
Фершо ни разу не прилег с тех пор, как они выехали из Кана. Но лихорадка спала, дрожь в пальцах прекратилась, на лбу не было испарины. Он был бледен, а впалые щеки еще более подчеркивали худобу лица. Выросшая борода была седая. Однако, вместо того чтобы придать внешности ее владельца более грубый и убогий вид, напротив, делала ее неприметной.
- Я намерен вам опять дать поручение, Моде. На этот раз вы можете идти вместе с женой. Я не хочу останавливаться в отеле - туда сразу наведается полиция. Найдите дом с двумя комнатами. Поскромнее и лучше в районе порта.