Секретарь закрытого судебного заседания военной коллегии Верховного суда СССР так зафиксировал в протоколе последние слова Михаила Кольцова: «Все предъявленные ему обвинения им самим вымышлены в течение 5-ти месячных избиений и издевательств над ним Все его показания не логичны и легко могут быть опровергнуты, т. к. они никем не подтверждены».
Но судьи даже не обратили внимания на эти доводы. Они спешили. Приговор уже был заготовлен заранее. Весь «процесс» продлился менее двадцати минут. Дорога от Лубянки до Лефортово заняла больше времени.
На следующий день, 2 февраля 1940 года дядю Мишу расстреляли. Справку подписал пом. нач. 1-го спецотдела (так, видимо, называлась команда палачей) НКВД СССР Калинин. По злой иронии судьбы свидетельство о совершенной казни подписано однофамильцем формального главы государства, который за пару лет до этого вручил Михаилу Кольцову высшую тогда военную награду — орден Боевого Красного Знамени…
Моему внуку Андрейке сейчас столько же лет, сколько было мальчику на памятной фотографии, встречавшему своего дядю на Белорусском вокзале. С той поры прошло более шести десятилетий. Они вместили в себя многие важнейшие события отечественной истории: пьянящую радость побед и нестерпимую боль утрат. Глядя на внука, невольно задаешься вопросом: что ему предстоит пережить, как сложится его жизнь и что уготовлено ЕГО стране? Конечно, нынешним первоклассникам трудно понять, какие испытания выпали на долю их дедов и прадедов. Хочется надеяться, что моему внуку не придется зубрить марксистскую схоластику и подтягивать песне «Сталин — нашей юности полет» и иже с нею. Дай Бог, чтобы весь этот маразм ушел в невозвратную даль.
Но будущие поколения обязаны знать историю своей страны, чтобы никогда не повторять трагических ошибок прошлого. Их не должны манить громкие революционные лозунги, увлекать бравурные призывы найти и уничтожить врага, у которого другой цвет кожи, иной формы нос или который поклоняется другим богам. Им не следует слушать сладкие сказки о социалистическом рае или царстве всеобщего благоденствия. Пусть мой внук всегда помнит о судьбе дяди Миши, которого он тоже так называет. В этом ему и его сверстникам безусловно поможет предлагаемая книга.
Михаил Ефимов
НОЧЬ НА 13 ДЕКАБРЯ
Передо мной — объемистая, тяжелая папка с надписью «Дело № 21 620». В правом верхнем углу зловещий штамп — «Хранить вечно».
Что же это за «Дело»? Почему его надо «хранить вечно»? По существу, это ценнейшее свидетельство и характерная примета страшного времени в жизни нашей страны, когда был запущен на полную мощность чудовищный, заботливо отлаженный механизм безжалостного, циничного уничтожения лучших людей страны — от прославленных военачальников, талантливых писателей и выдающихся ученых до простых крестьян, от видных государственных деятелей до рядовых рабочих. Невиданная в истории человечества мясорубка, жертвой которой стали миллионы ни в чем не повинных людей независимо от их общественного положения, социального происхождения, национальности, пола и возраста.
Передо мной — «Дело» Михаила Кольцова.
Мне не довелось видеть Кольцова, не пришлось с ним общаться — я родился через девять лет после его трагической гибели. Но так сложились обстоятельства, что его судьба коснулась моей собственной жизни. Мне не исполнилось еще и двух лет, когда мои родители разошлись, и я вырос в доме своих бабушки и дедушки — художника Бориса Ефимова, родного брата Михаила Кольцова. Таким образом, я оказался в определенном родстве и с самим Михаилом Кольцовым, которого в нашем доме звали «дядя Миша».
Будучи ребенком, я, естественно, не мог понимать бедствий и забот, которые обрушились на нашу семью после ареста и расстрела брата моего деда. Бориса Ефимова изгнали со всех занимаемых им должностей как брата «врага народа», отстранили от работы в печати, где он был достаточно известен как политический карикатурист. Но все это я понял и осознал, когда, после посмертной реабилитации Михаила Кольцова, стали выходить в свет его произведения, был дважды издан его неувядаемый «Испанский дневник», а также дважды опубликована книга «Михаил Кольцов, каким он был», в которой тридцать семь авторов — писатели, журналисты, военачальники, различные деятели культуры — делились своими воспоминаниями о нем, была по достоинству оценена его огромная творческая и общественная деятельность. И судьба дяди Миши стала для меня судьбой родного и близкого человека.
Я пишу эти строки, будучи уже взрослым человеком и поставив себе целью рассказать о трагической судьбе Михаила Кольцова. При этом мне удалось получить сфабрикованное и сфальсифицированное в недрах НКВД его «Дело», которое, как мы уже знаем, полагалось «Хранить вечно» в строжайшем секрете.