Его размышления прервал телефонный звонок. Мейсон снял трубку и услышал голос Пола Дрейка.
— Хэлло, Перри! Я и сам собирался позвонить тебе. Я получил кое-какую информацию о Тидгинсе.
— Что именно? — спросил Мейсон.
— О, не так много, — ответил Дрейк. — Немного о прошлом. Немного сплетен. Немного дедукции.
— Валяй, выкладывай.
— Он женат второй раз. Первой женой была Марджори Гейлорд, вдова с дочерью. Они жили вместе пять лет, потом Марджори умерла. Позже Тидгинс женился на Надин Холмс. Она была актрисой.
Двадцативосьмилетняя брюнетка. Прожили около шести месяцев. Она бросила его. Он публично обвинил ее в неверности. Для развода она выдвинула обвинение в жестоком обращении, но потом неожиданно отказалась от него. Ходят слухи, что его адвокаты сказали ее адвокатам что-то такое, что заставило ее стать послушной девочкой. Но обратно она не вернулась, и развода он ей не дал. Или он безумно ее любит, или это какой-то план.
Он занимается маклерством, является членом совета директоров банка. Один из опекунов больницы Эльмара Гастингса и Адель Гастингс потребовали проверки бухгалтерских книг. Кажется, у Адель есть определенные основания.
— Кто она?
— Внучка Эльмара Гастингса. Деньги семья потеряла во время депрессии. Она может использовать только те деньги, которые дед оставил на благотворительность. Она бедна, но горда. Много думает о семейном имени и гордится больницей.
— У нее есть что-нибудь?
— Ничего, кроме общественного положения и внешнего вида. Работает где-то секретарем, но голубая кровь знает, что она происходит из элиты общества. Она работает, разъезжает на яхтах миллионеров, проводит уик-энды в деревне. Некоторые ее друзья пытались дать ей хорошо оплачиваемую работу, но она сказала, что не хочет идти по легкому пути и предпочитает сама пробить себе дорогу.
— О’кей, Пол, — сказал Мейсон. — Теперь я тебе кое-что расскажу. Отправляйся в отделение полиции. Они где-то нашли брошенную машину Тидгинса с пятнами крови на пальто и с дыркой от пули. Очевидно, пальто принадлежит Тидгинсу, и он мог получить пулю.
— Вот это да! — воскликнул Пол. — Откуда ты знаешь, Перри?
— Из сводки последних новостей по радио. Несколько минут назад мне позвонила Делла.
— Берусь за работу, — сказал Дрейк. — Ты хочешь, чтобы я занялся машиной?
— Только действуй за спиной полиции. Сам ничего не предпринимай. Только собирай факты и держи меня в курсе.
— Позвонить тебе попозже?
— Нет, — ответил Мейсон, — я буду спать. Меня подняли ночью.
— Я слышал об этом, — сказал Дрейк. — Кстати, Перри, тот парень, за которым смотрели ночью мои ребята, тоже один из опекунов той больницы, что и Тидгинс. Ты, конечно, знаешь об этом?
— Да.
— За ним что-нибудь есть?
— Думаю, что есть, но не знаю, что именно.
— Ты хочешь, чтобы я присмотрелся к нему?
— Пожалуй, нет. Я еще не знаю обстановку. Собирай всю информацию, которую сможешь. Только без больших расходов. Лично не занимайся. Посади толкового репортера, и мы утром что-нибудь узнаем.
— О’кей, — сказал Дрейк.
— Есть еще кое-что, Пол, в чем я очень заинтересован, — сказал Мейсон. — Но только это надо сделать тонко, Пол, и как можно быстрее.
— Что?
— Роберт Полтхем не должен знать, что я веду расследование, но я хочу узнать его любовные связи. Я пытался дозвониться до него, но секретарь сказал, что не знает, где он.
— Он не женат?
— Не знаю. Но если женат, то подозреваю, что его жена не является объектом внимания.
— Если он женат, то подозреваю, что он держит в тайне свои любовные дела, — сказал Дрейк. — Их нелегко будет открыть. Возможно, — предупредил он, — что я только через день или два сумею тебе что-нибудь сообщить.
— Я был бы рад, если бы ты это сделал к двум часам завтрашнего дня. Посмотри, что можно сделать, Пол.
— О’кей, постараюсь.
Мейсон положил трубку, лег в постель и попробовал продолжать читать, но книга уже не интересовала его. Спать он тоже не мог. Он бросил книгу на пол, сел в кресло у окна, выкурил три сигареты, потом встал, открыл окно и снова улегся. Уснул он около четырех часов.
К десяти часам утра он был уже в своем кабинете в конторе.
Предварительная ревизия показала, что в фонде больницы Эль-мара Гастингса есть серьезная недостача. Однако ревизоры не смогли выяснить все, поскольку чековые корешки и книги счетов исчезли. Из оставшихся книг, однако, следовало, что около двухсот тысяч долларов утекло из фонда и что, очевидно, эта сумма не была занесена в отчеты. Учитывая, что опекуны имели право продавать акции и другие ценные бумаги, ревизоры указали, что необходимо проследить все сделки, совершенные опекунами.
Получение денег из фонда могло быть оформлено чеками с подписью Альберта Тидгинса, и это, как писали газеты, могло иметь «серьезные и далеко идущие последствия». Газеты отмечали также, что в городских делах участвовал Роберт Полтхем. В его офисе не могли сообщить, где находится архитектор. Альберт Тидгинс таинственно исчез. Полиция занималась его поисками одновременно с расследованием дела о машине и пятнах крови.
Третий опекун — Паркер К. Стил — начал давать показания ревизорам, как только узнал о ревизии. Он вел собственную бухгалтерию по расходам и объявил, что глубоко потрясен случившимся. Он сказал, что время от времени его вызывал Тидгинс, чтобы подписывать чеки, и он считает, что Полтхем подписывал большинство чеков вместе с Тидгинсом. Он признал, что дела в основном находились в руках Тидгинса.
Большинство чеков, сказал он, тщательно изучались, по крайней мере, те из них, которые он подписывал вместе с Тидгинсом. Вся документация, как считает он, находится у Тидгинса.
Адель Гастингс без обиняков дала характеристику опекунам. Альберта Тидгинса она обвинила в преступном присвоении денег. Паркера Стила — в неспособности работать, а Роберта Полтхема она считает честным. Она утверждала, что Тидгинс никогда бы не осмелился дать Полтхему на подпись необоснованный чек.
Мейсон кончил читать газету и обратился к Делле Стрит:
— Да, я полагаю, что это именно то, что он имел в виду… Странно, однако, что он предчувствовал это за двадцать четыре часа.
Делла кивнула.
— Шеф, вы заметили кое-что странное в этом деле? Мнение Адель Гастингс о Роберте Полтхеме. После того как исчез Тидгинс, пятна крови могут привести полицию к кому-то другому. Полтхем — честный. Стил делал все, что мог. Кто же виноват?
— Ты права, Делла.
— Мисс Гастингс могла бы дать какие-то определенные сведения для обвинения.
Мейсон кивнул.
— Это ход, — продолжала Делла. — Судя по всему, Полтхем увяз в этом болоте так же глубоко, как и Тидгинс, но Адель Гастингс выгораживает его. Паркер Стил, по словам газеты, единственный, кто поступил согласно логике. Однако мисс Гастингс, не колеблясь, обвиняет его в неспособности работать.
— Ты считаешь, что Адель Гастингс получила информацию от Роберта Полтхема?
— Проснитесь, шеф. Я имею в виду, что Адель Гастингс держит вторую половину вашей банкноты.
Мейсон резко выпрямился.
— Итак, ты что-то знаешь, — сказал он.
— Ну, это только догадка. Но я не могу представить Адель Гастингс в другом положении. Как женщина, которая судит о другой женщине, я могу сказать, что она любит Полтхема. Во всяком случае, она верит ему и в данных обстоятельствах подтвердила это публично. Остальное ясно. Вы понимаете, что случится, если окажется, что у Полтхема тайная связь с Адель Гастингс?
— Но к чему эта тайна? — спросил Мейсон. — Почему он не мог ухаживать за девушкой или увезти ее и жениться на ней? Конечно, при условии, что он не женат.