За неделю пребывания на Кейп-Коде Тина не стала красавицей, но похорошела. Волосы ее от морского ветра и солнца выцвели, а кожа сделалась бронзовой. Она была мила, она была привлекательна; он мог бы назвать ее даже красивой, если бы не его предубеждение против этого слова. Ибо слово "красивая" подразумевало высшую степень похвалы.
Пришло время приглашать Престона Хиббарда, и многое зависело теперь от того, как это осуществить; но это уже был вопрос тактики, а искусством маневрирования Джордж Локвуд владел превосходно. Он знал, что Престона Хиббарда не так-то легко провести, и это придавало его предприятию еще большую прелесть.
"Если Вам будет удобно приехать в ближайшую среду, - писал он Хиббарду, - то мы сначала искупаемся и перекусим, а потом, во второй половине дня, займемся делами. Таким образом, Вы успеете еще засветло уехать в Бостон. Можете быть уверены, что нам никто не помешает, поскольку моя жена и дочь предполагают уехать на весь день в Эдгартаун".
Разумеется, отъезд Джеральдины и Тины он спланировал заранее.
- Я буду признателен, если вас, дамы, в среду здесь не будет. Из Бостона приезжает один молодой человек для переговоров об имуществе Пена, так что нам целый день придется разбираться в его акциях и других ценных бумагах. Мы вместе поедим, а часам к четырем я от него освобожусь.
- Мы можем поехать на весь день в Бостон, - предложила Джеральдина.
- Можно в Бостон, а можно и на Винъярд, - сказал Джордж. - Это гораздо ближе, да и прогулка на катере доставит вам удовольствие. Меня же сейчас интересует только одно: поскорее покончить с этим делом.
- Что это за страшилище, которое ты от нас скрываешь? - спросила Тина.
- Это не страшилище. Его зовут Престон Хиббард. Он исполняет обязанности казначея в школе святого Варфоломея и едет сюда исключительно по делу.
- Я знаю Престона Хиббарда, - сказала Тина. - Он учился вместе с Бингом. Мы с ним как-то раз виделись.
- И я его видела, - сказала Джеральдина. - Он приезжал в Шведскую Гавань. Ты не считаешь, что было бы хорошо предложить ему заночевать у нас?
- Нет. Я не хочу выходить за рамки деловых отношений. Уверен, что и он тоже.
- Поедем в Нантакет, - предложила Тина. - Я там никогда не была.
- Хорошо, - согласилась Джеральдина. - У меня там есть знакомые. Пойду выясню насчет катера. Мы можем так рассчитать время, чтобы к концу дня вернуться.
Престон Хиббард приехал на своем двухместном "додже" через полчаса после того, как Тина и Джеральдина отбыли в Вудс-Хоул, где им предстояло пересесть на катер, курсировавший по маршруту Винъярд - Нантакет.
- Жена жалела, что не увидит вас, - сказал Джордж. - Но я объяснил ей, что вы человек занятой.
- Мне тоже жаль, что я не застал ни ее, ни вашу дочь.
- Как доехали? Полагаю, по этой дороге вы ездили уже не раз.
- Да, довольно часто. Мне тут каждый камень знаком.
- Тогда можем сразу же пойти купаться. Купальный костюм взяли?
- Да. И знаю, где переодеться.
- Так вы здесь уже бывали?
- Бывал. Илайеса Уайта я знаю не очень хорошо, но с моим отцом он был дружен. Однажды мы с братом, когда еще были маленькими, гостили здесь, и Генри нечаянно устроил пожар в сарае для инструментов. Больше нас сюда уже не звали.
- Вот почему мистер Уайт не сдает свою дачу семьям с маленькими детьми, - сказал Джордж.
- С тех пор прошло почти двадцать лет, а Илайес и сейчас еще едва кланяется мне и брату. Я уверен, что он не удивился тому, что Генри связался с богемой. Другого, мол, я и не ждал. И так далее.
- Ну что ж, давайте переоденемся, - предложил Джордж.
Джордж Локвуд никак не предполагал, что у Престона Хиббарда может быть такая развитая мускулатура.
- А вы недурно выглядите, - заметил Джордж. - Для человека сидячей профессии.
- Зарядку делаю, - сказал Хиббард. - По пятнадцать минут в день. Гимнастика мне всегда нравилась. Перекладина. Кольца. Конь. Трапеция.
- Вот как? Это интересно.
- Очень скучное занятие, если не втянешься, но здорово дисциплинирует. Иногда занимаюсь с тренером школы святого Варфоломея. Замечательный спортсмен. Немец.
- Когда я там учился, у нас не было никакого тренера, - сказал Джордж. - Мы даже гимнастического зала не имели.
- По-моему, зал построен в тысяча девятьсот восьмом году. Еще до того, как туда поступил ваш сын Бинг. Он был довольно крепким парнем, однако гимнастику не любил. Но тогда у нас еще не работал Ганс Рихтенвальд. Большой энтузиаст. Настоящий фанатик по части физического воспитания. Пришел к нам после войны по рекомендации отделения ХСМЛ [Христианский союз молодых людей] в Спрингфилде. Нет сомнения в том, что именно благодаря ему наша школа отличается высоким уровнем физической подготовки учащихся.
- Он действительно высокий? Я этого не знал.
- Очень. Есть у Ганса и еще заслуга: он отвлекает ребят от нездоровой тяги к уединению.
- Как же ему это удается?
- Беседует с ними. Ему достаточно одного взгляда, чтобы распознать мальчика, страдающего известным пороком. Так вот: поговорит он с таким мальчуганом и нагонит на него страх божий.
- Стало быть, в школе святого Варфоломея практикуется и половое воспитание? Этого я тоже не знал.
- Они не называют это половым воспитанием, но оно есть. Состоялась, например, лекция о венерических болезнях. После этой лекции Ганса все осознали, что если кто заболеет гонореей или сифилисом, то пусть пеняет на себя.
- Вот это да, - удивился Джордж. - А я, например, начал понимать, что к чему, лишь когда перешел на старший курс университета.
- Так было раньше, но не теперь. Ганс работает в тесном контакте с капелланом, и, как показал опыт, его система оправдывает себя. За последние пять лет не было случая, чтобы кого-нибудь из ребят отправили домой в связи с венерическим заболеванием.
- В мое время таких случаев, по-моему, тоже не было, - сказал Джордж.
- Ребят отправляли домой и в ваше время, только под другими предлогами. Истинная причина хранилась в тайне.